Каждая история, которую я видела в телешоу или фильме, рассказывала о человеке с внешностью моей мечты. Красивые люди заслуживали, чтобы их истории были рассказаны. Красивые люди заслуживали быть главными. А как же остальные, кто не подходит под эту форму? Все они второстепенные персонажи. Или откровенные злодеи. Наша культура приравнивает красоту к характеру, интеллекту и достоинству, и я в это отчаянно верила.

Автор и «эксперт по историям» Лани Дайан Рич в своём подкасте разбирает теорию повествования, а также рассказывает, как создать убедительную историю. Она говорит: «Наши истории – это наша культура». Они являются зеркалом ценностей. Вы можете узнать многое о культуре по историям, которые пишутся, продвигаются и рассказываются. Кроме того, они также её формируют. То, что мы видим в фильмах, телепередачах и новостях, является прямым отражением ценностей. Их посыл либо увековечивает культуру, либо формирует её, как в хорошую, так и в плохую сторону. В научной статье, опубликованной в 2010-м году, говорилось, что постоянный просмотр представленного в СМИ «идеала худой красоты»^[17] – особенно в журналах, телевизионных шоу и рекламе – увеличивает неудовлетворённость телом, интернализует худобу, неупорядоченное пищевое поведение и убеждения». То есть… тот факт, что СМИ постоянно показывают исключительно худых людей, влияет не только на тела, но и на отношения с едой. Потребление средств массовой информации, которые существуют на протяжении последнего столетия… влияет на самооценку и образ тела^[18]. А в смелом новом сетевом мире, где мы проводим больше часов, чем спим, подобное промывание мозгов распространяется и на социальные сети. Девочки-подростки, пользующиеся социальными сетями, гораздо чаще отдают предпочтение стройности и следят за своим телом. Даже простое использование социальных сетей в течение тридцати минут в день может изменить наше отношение к телу^[19].

Я никогда не слышала, чтобы кто-то критически высказывался об одержимости культуры красотой. Конечно, люди говорили об этом, но в 2004-м году эти разговоры до меня не доходили. Или доходили, но не так, как мне было нужно. Сила, которую имеет в нашем обществе красота, оставалась неоспоренной и не подвергалась сомнению. Она оставалась неизученной, неисследованной и могла управлять моей жизнью. А я нуждалась в знаниях. Меня нужно было предостеречь. Я нуждалась в том, чтобы мне объясняли, что это такое, начиная с раннего возраста (хорошая попытка, родители), а потом в подростковом возрасте. Мне нужен был разбор каждого диснеевского фильма. Мне нужно было, чтобы люди делились историями о дисморфии и расстройствах пищевого поведения точно так же, как в четвёртом классе, когда мы проводили собрания, посвящённые наркотикам. Мне нужен был тренинг, рассказывающий, как СМИ промывают вам мозги, заставляя поверить, что они показывают единственный правильный образ.

Стала бы я слушать?! Не знаю. Спасло бы это меня? Возможно, что нет. Но, по крайней мере, существовал бы шанс, что я бы признала свои мысли, поведение и ненависть к себе деструктивными. Возможно, я смогла бы понять, что моя одержимость красотой – это всего лишь неприятное, бесполезное занятие, а не необходимая и важная часть жизни.

Одержимость красотой и внешностью – это не только бремя женщин, по крайней мере, теперь. Мужчины тоже сравнивают себя с невозможными стандартами, и из-за этого неупорядоченное питание получает ребрендинг. Когда этим занимаются мужчины, это называется биохакингом (наука, которая позволяет относиться к своему телу как к техническому устройству, нуждающемуся в обновлении до новейшей операционной системы). Но… на самом деле это всего лишь расстройство пищевого поведения. И оно вредно, как бы вы его ни назвали. Оно вредит как нашему мозгу, так и отношениям с собой.

Я сосредоточилась на женщинах по той причине, что, во-первых, я одна из них, и это в значительной степени касается моего собственного опыта. А во-вторых, женщинам с давних пор приходилось буквально зависеть от мужчин, от красоты и привлекательности, и эта тенденция до сих пор сохраняется. Вот что интересно: по мере того, как женщины обретают всё большую власть и мобильность в обществе, мужчины обращаются к неупорядоченному отношению со своим телом. Таким образом, во многом потребность в привлекательности связана с динамикой власти и с тем, кто ей обладает. Например, для цветных женщин идеалы красоты выходят за рамки гендера, потому что в культуре, где исторически правили белые люди, ассимиляция с белым, утончённым идеалом также может стать способом получить возможности и социальную мобильность (подумайте о том, что чернокожим женщинам приходится выпрямлять волосы, чтобы занять высокопоставленную должность).