– Видал тебя. – Он смотрит на Джо. – Да, да, с тобой разговариваю. – Он пожимает плечами. – Ты не тот, за кого себя выдаешь, это я сразу понял.

Джо вспоминает, что до сих пор закутан в черное покрывало, и стягивает его с себя.

– Так и думал, – кивает бородач. – По походке узнал, поди.

– Как ты выбрался?

– Какой-то гусь разворошил муравейник. Сирены завыли и прочее. Они отвлеклись. А со мной отвлекаться опасно. Я их мигом скрутил и поджег тут все. Не люблю, когда со мной обращаются без уважения. Я пытался им втолковать… А ты вроде возмужал.

– Я… что?

Бородач пожимает плечами.

– Силищи в тебе много. И ходишь осторожно, с оглядкой, словно боишься все кругом переломать. Скрываешь правду. Ну, или раньше скрывал.

– Какую правду?

– Не дури. Ты понял, о чем я. Ну-ка, ну-ка, – с укоризной добавляет он, когда мистер Ничего Особенного пытается встать со стула, – нечего тут! Не буди во мне силу.

Видимо, сила – это плохо. Бородач протягивает руку к мистеру Ничего Особенного и что-то делает с кровавой дырой, на месте которой раньше было его ухо. Мистер Ничего Особенного сгибается пополам и блюет, хотя ему явно нечем.

– Что за народ такой – Гакоте? Чего они такого понаписали? Зачем этой мрази понадобилась их книга?

Инстинкт Ночного Рынка: юли. Джо пожимает плечами.

– Без понятия!

Бородач присматривается к нему и вдруг начинает хохотать, едва не падая с ног от смеха.

– Что тебя насмешило?

– Ты! Черт побери. О-хо-хо, черт, это уж слишком… Ты тоже понятия не имеешь, что тут к чему, верно? И они это знали, но все равно мурыжили тебя по полной программе, и чем дольше ты не раскалывался, тем сильнее они боялись, что не смогут тебя расколоть, и чем сильнее они боялись, тем меньше ты знал… Обалдеть!

Джо с трудом подавляет желание сказать этому человеку, что вообще-то он давно сообразил, что тут к чему, а еще ему известно нечто такое, о чем пока не догадываются эти сволочи. Но вместо того, чтобы хвастаться, он тоже начинает смеяться.

Бородач опирается на письменный стол и сшибает на пол стопку справочников, что вызывает у обоих новый приступ хохота. Похоже, только мистер Ничего Особенного не получает удовольствия от происходящего. Заметив это, бородач немного серьезнеет.

– Где выход? Выкладывай.

– Внизу! Внизу, в подвале!

– Вряд ли. Там меня держали.

– Нет! Здесь все перепутано! Если нажать кнопку подвала, лифт поедет вверх! Это нельзя почувствовать, механизм работает очень плавно! Тех, кто не знает, иногда тошнит. Выход – внизу!

Бородач широко улыбается Джо.

– А вот это похоже на правду! Давай, делай ноги.

– Ты разве не пойдешь?

Бородач косится на него.

– Тебе моя компания ни к чему, дружище. Я у них не в чести. Вообще-то я человек не плохой, но они меня порядком разозлили. И я планирую выразить им недовольство. – Он нагибается и проделывает с мистером Ничего Особенного нечто молниеносное и ужасное: тот начинает издавать жуткие сиплые звуки, по которым можно догадаться, что у него внутри что-то необратимо повреждено, и кричать он больше не может.

Джо делает шаг назад.

– Теперь дошло, а?!

– Кто ты такой?

– Никто. То есть, раньше я кем-то был, конечно. Помню, мне нравились пьесы Керри Лонергана и музыка Эрты Китт. Любил… апельсиновый сок. Свежевыжатый, из закусочной в конце улицы, где готовили сэндвичи. Баловал себя раз в неделю. То было раньше. А теперь поди разберись, кто я такой.

– Пациент?

– Есть маленько. Это ведь еще не делает меня плохим человеком, верно?

Мистер Ничего Особенного быстро запускает руку в карман брюк и прижимает что-то размером с мобильный телефон к ноге бородача. Раздается странный треск: будто робот посылает воздушный поцелуй. Бородач, осклабившись, встряхивается.

– Ну в-вот, – произносит он с запинкой. – Мы все этого ждали, не так ли?

Он крутит головой и щелкает зубами. Даже с такого расстояния Джо ощущает потрескивание электричества на его коже. Мистер Ничего Особенного снова жмет кнопку. Бородач дергается и встает ровно.

– Тут г-главное задаться целью, – цедит он. – Если у тебя есть цель, и ты… нгхх… к ней идешь, тебя ничем не п-проймешь. К-кайф! Будто с-спинку чешут, изнутри… гдха! Хорошенького понемногу, лады?

Он наклоняется и выбивает электрошокер из рук мистера Ничего Особенного. На коже его ноги темнеет ожог: две точечные подпалины.

– Ты мне носок попортил, – говорит бородач и втыкает палец в глаз мистера Ничего Особенного.

Джо чувствует дрожь в губах, как будто его вот-вот стошнит.

– Кто ты?

Хотя он и сам уже догадался – или думает, что догадался.

– Фамилия моя Перри, – отвечает бородач. – А для друзей я Воган. Мы ж с тобой друзья – ты да я?

Черт, еще бы!