Однако на этой фотографии все очевидно. Камера нашла своего героя. Она влюбилась в Сим Цяня, пала к его ногам и поклялась служить ему вечно. Он прямо светится, как кинозвезда на обложке модного журнала: крупные белоснежные зубы, мужественный изгиб верхней губы подчеркивают тонкие геройские усики, точно нарисованные углем.

Итак, Сим Сим Цянь: выпускник Кембриджа (колледж святого Иоанна), спорщик, заядлый игрок и повеса. Второй сын второго сына Кайгул-хана из Аддэ-Сиккима, крохотного государства на задворках Британской империи. Фабрикант и модернизатор, любимец президентов и комиссаров, охотник на крупного зверя и бронзовый призер Олимпийских игр по фехтованию на рапирах – и этим список его достижений, безусловно, не ограничился бы, но последние шесть дней он, пьяный в стельку, провел в объятьях голливудской старлетки с весьма выдающимися физическими данными. Его улыбка разбивает браки, губит честь монахинь. В юности он блистал в Европе и обеих Америках, о его похождениях рассказывали в колонках светской хроники… А потом случилась катастрофа. Смертельная болезнь, вызывающая отек мозга, в одну ночь унесла жизни его отца, брата и наставника. Симу пришлось позаботиться о любимом племяннике (которого, кстати, можно увидеть на фотографии Абеля Джасмина: одной рукой мальчик держит сачок, а второй застенчиво вцепился в ногу дядюшки), что он и сделал, предав огню трупы и посадив ребенка на трон. Увы, случилось непредвиденное и невообразимое: рыбная кость намертво застряла в горле юного государя, и умный, образованный, светский Сим Сим Цянь остался единственным (официально признанным) наследником престола.

Или, быть может, так: Сим Сим Цянь, нелюбимое дитя, в законнорожденности которого у отца есть сомнения, ибо родился он ровно спустя девять месяцев после визита в страну известного британского вольнодумца и распутника. Не то чтобы он был изгнан из родного дома, скорее, ему были рады везде. Служил в британской и русской армии, после чего, не успев вернуться в Аддэ-Сикким, создал опиумную империю и теперь ведет дела с неополитанской Каморрой, киотскими якудза, боксерскими триадами Пекина и лондонскими Добрыми Малыми. Заклятый и беспощадный враг Баркук-беев из соседнего Аддэ-Катира, он – коммерсант, производитель и поставщик опиумной настойки для царей и королей, обезболивающих для армий; чародей, гипнотизер, шантажист, вымогатель и похититель (словом, вместил все таланты, какие только можно ждать от выпускника Кембриджа, презрительно замечает Абель Джасмин). А еще он отравитель, спонсор гангстеров и наемный убийца, несущий мор. Действительно ли были мертвы его брат, отец и дядя, когда он запер их в железной камере и предал огню? Неизвестно. Своего неугодного и неудобного племянника, согласно донесениям агентов Абеля Джасмина, он ткнул лицом в тарелку с гигантским шильбовым сомом (какому идиоту могло прийти в голову есть такое дивное, редкое, обреченное на вымирание создание? Все равно что пообедать последним мамонтом; яство для распущенных и порочных) и держал там, покуда ребенок не подавился.

А еще Сим Сим Цянь – обладатель крупнейшей в мире коллекции засушенных чешуекрылых.

Он хранит под стеклом больше сотни отрезанных человеческих больших пальцев.

Для него открыты двери всех посольств от Брунея до Москвы, он владеет недвижимостью в лондонском Мейфэре.

В его непосредственном подчинении находятся пятнадцать тысяч пехотинцев, девять тысяч кавалеристов и три тысячи артиллеристов, саперов и убийц.

Его слово – закон на всей территории от Калимпонга до южных отрогов Катирских гор.

Сим Сим Цянь – Опиумный Хан.

На Эди находит нечаянное озарение: своим существованием Сим Сим Цянь обязан именно Великобритании. Руководствуясь неизвестно какими неотложными соображениями, мать всех демократий вскормила этого человека. Лучшие образовательные учреждения страны сформировали его, как личность, армия вымуштровала, а салоны и гостиные лучших домов навели на него лоск. Да полно, тут постаралась вся Европа! В Сим Сим Цяне уживаются Маркс и Веллингтон, Пейн и Наполеон, и каждый борется за сомнительное звание серого кардинала, – однако сварили эту гремучую смесь именно в британском котле. Британское отродье, вот кто он такой. Весь из себя учтивый и обходительный, подлинный Человек-загадка международного масштаба.

Из всей семьи, за исключением его самого, уцелел только один человек: его почтенная матушка, вдова Катун-Далан, которую в Блумсбери по-прежнему зовут Шалой Кэтти – в 1887-м она такое творила, что однажды ее вместе с пэром Англии взашей выгнали из мюзик-холла, неслыханное дело по тем временам, – единственная, кто пользуется его доверием и потому до сих пор жива.

И именно она его предала.

Эди Банистер, родившейся в бедном городке к западу от Бристоля и рано осиротевшей, всю жизнь находившейся на попечении школьных учительниц, благотворительных фондов, а теперь – и британского правительства, порой непросто понять, с чего это людям так дались семьи.