К досье прилагается собственно письмо и описание необычайно замысловатого пути, каким оно сюда попало. Почерк – тонкий, паучий, прямо-таки каллиграфический, но неровный и смазанный. Будто автору письма приходилось то и дело опускать ребро ладони на непросохшие чернила, чтобы собраться с силами.

Кому: Его Британскому Величеству Королю Георгу VI, для передачи через Твил, Чалбери, Чалбери-хаус, Твил.

От: вдовы Катун-Далан (она же Шалая Кэтти из дома № 2 по Лимерик-стрит, Сент-Джеймс, Лондон, выпускница школы-пансиона Коддисфорда для благородных девиц, Токсбери, где на последнем году обучения получила второй приз за знание англо-саксонских, скандинавских и кельтских языков, и не притворяйся, что не помнишь меня, Джорджи, я не дура), для передачи через брата Секретаря ордена Джона-Творца, Барликорн-стрит 15, Дакка.

Дорогой Джордж (или мне следовало назвать тебя «брат Государь» или «Дорогой Монарх»? Видишь ли, я очень стара и к тому же иностранка, так что не обессудь), я весьма опечалена известиями о твоих бедах. Дела и впрямь плохи, этот господин Гитлер явно не в себе, хотя, насколько мне известно, он вегетарианец и недополучает белка, что порой приводит к некоторой умственной слабости. Также я слышала, что он еще в юности подхватил гнилую болезнь, и теперь у него случаются странные припадки. Так или иначе, он ужасен, когда кричит и злится. Недавно мы смотрели кинорепортаж о нем, и мне едва не стало дурно. Неужели мало, что половина мужского населения Европы недавно полегла в сражениях, не дожив до зрелости, – за что нам очередная мировая война? В общем, мой сын одержим Великой Идеей, и я очень боюсь, как бы дело не вышло боком. Ты, наверное, понимаешь, как мы живем. Я каждое утро радуюсь, что меня еще не убили. И рада бы уехать, но он грозит мне расправой над другими моими детьми – нет, Джордж, не родными, конечно. Я говорю о слонах, великих серых исполинах, на которых когда-то разъезжала кавалерия наших праотцов. Это прекрасные и очень непосредственные животные, и я обязана о них позаботиться. Пообещай, что поможешь мне и с этим, если представится такая возможность. Да, да, я заговариваюсь, знаю. Старухам это свойственно, Джордж, так что не придирайся. В общем, рассказываю все как есть – и как объяснил мне он. Аддэ-Сикким – маленькое государство в окружении других, более крупных и могущественных держав. Порой оно доставляет им неудобства. В пылу войны одна держава может попытаться его завоевать, другая – защитить, и в этой суматохе оно имеет все шансы полностью прекратить свое существование. Когда буря стихнет, может выясниться, что крошечный остров ушел на дно и вернуть его нельзя. Посему единственное действенное оружие в современном мире должно быть столь мощным, непостижимым и ужасным, что от него невозможно будет защититься, и одна мысль о нем будет пресекать любые коварные планы безумцев на корню. Применение этого оружия должно приводить к полному уничтожению мира. Тогда никто не станет его применять – разве что в случае угрозы самому существованию государства. Тогда никто не рискнет сам и не позволит другим посягнуть на тех, чья рука покоится на рукояти меча, дабы меч этот одним ударом не перерезал глотку всем людям на Земле. Теперь понимаешь, Джордж, почему я так напугана? Это уже совсем другая риторика, в наше время таких разговоров не вели. Современная, но на новый и страшный лад, ни капли не Цивилизованная. В общем, мой сын нашел ученую – да, женщину, если это имеет для тебя значение, – которая создаст для него такое оружие. Найди мне инструмент, велел он ей, который положит конец всем войнам на Земле. Он привез ее сюда и держит в заточении. Мне кажется – хотя не могу сказать наверняка, – что она не разделяет его убеждений. Странная она. Ее фамилия Фоссойер, а потом какие-то буквы, означающие ученую степень, – у себя во Франции она работала в университете. Поскольку она француженка, мне трудно выговаривать ее имя (в прошлом году я сильно болела и с тех пор шепелявлю), и я зову ее «Фрэнки». Джордж, пока она еще хочет отсюда выбраться, ты должен ее похитить, иначе может получиться, как с теми бедными русскими. Видишь ли, мой сын – человек неотразимый во всех смыслах, и если он сумеет ее убедить, она действительно создаст эту штуку – и что тогда? Пришли мне кого-нибудь умного и смышленого, Джордж, и вновь спаси положение. Дело срочное. Пожалуйста, передавай горячий привет родным и скажи им, что я жива и здорова.

Твоя неуемная Кэтти.