После игры Аннализа пошла вместе с Нино на стоянку, где он припарковал свой красный «Форд Мустанг» – не чета древней развалюхе былых времен. Пока Аннализа строила в Портленде новую жизнь, Нино устроился на фабрику и стал неплохо зарабатывать, учитывая, что он пока еще жил с родителями. Обняв кузину за плечи, он продолжал рассказ про последнюю девушку, которую бросил, как вдруг Аннализа заметила Эмму с группой друзей. Какая удача! Наконец-то они смогут поговорить без влияния родителей девочки.

Аннализа отцепилась от Нино и догнала бывшую подругу:

– Эмма! Как я рада тебя видеть! Я надеялась, ты приедешь ко мне этим летом.

– А, извини, – отвлекшись от друзей, ответила Эмма. – У меня были дела.

– Обязательно приезжай в Портленд, – сказала Аннализа, но потом, вспомнив, что скоро ее живот будет заметен, добавила: – Пока не наступят холода.

– Посмотрим, – грубо бросила Эмма.

– Послушай. – Аннализа коснулась руки девочки. – Я хочу найти способ все уладить. Скоро мы станем одной семьей. К тому же ты мне нравишься. Мы ведь будем сестрами. Я по тебе скучаю.

Эмма склонила голову набок и посмотрела на ладонь Аннализы на своей руке.

– Я не собираюсь с тобой дружить. Когда ты наконец запомнишь?

У Аннализы упало сердце. Она убрала руку.

– Почему ты так себя ведешь? Перестань, Эмма. Нам же было так весело вместе. Давай разберемся. Я хочу, чтобы мы были друзьями. Сестрами.

Хотелось добавить, что ее сыну нужна хотя бы одна тетя.

На секунду Аннализе показалось, что Эмма передумала, но нет, только показалось.

– Пожалуйста, оставь меня в покое.

Аннализа вздохнула – ей казалось, что теперь она потеряла Эмму навсегда. Но все-таки она добавила:

– Надеюсь, однажды мы оставим обиды в прошлом. Я все равно буду тебя любить. Береги себя, Эмма.

Опустив голову, она вернулась к Нино.

– Извини, это была сестра Томаса. У меня кончились идеи, как с ней быть.

Нино обнял ее за плечи.

– Хоть я и советовал тебе найти богача, но это уже перебор, сестренка…

Аннализа обернулась и увидела, что Эмма на нее смотрит.

– Знаю, поверь мне. Но любимых не выбирают, согласен?

– Брехня, – отозвался кузен. – Я всех люблю.

Окончательно пришла осень. Наступило пятнадцатое октября. После того как живот округлился еще сильнее и стал напоминать арбуз, Аннализа убрала летнюю одежду в коробки. Все равно она ни во что не влезала. Она старалась выглядеть модно, несмотря на изменения в фигуре, но иногда – например, сегодня – просто сердито смотрела на себя в зеркало, накидывала широкое платье и шла на работу.

Томас написал только еще один раз, при этом письмо оказалось короткое и почти ни о чем. Аннализа хотела знать больше о том, что с ним происходит. В безопасности он или нет? Как она ни ждала его возвращения, к ожиданию примешивалась и тревога. Гормональная буря не помогала хранить спокойствие. Письма Аннализы тоже были короткими, поэтому она прекрасно понимала Томаса. Все равно в их переписке сплошное вранье: она молчала о ребенке, а он молчал о войне. Может, следовало ему рассказать, но ей казалось, что теперь уже слишком поздно. Вряд ли он сильно расстроится. А еще ее молчание объяснялось другими причинами: ни к чему обрушивать на солдата такую новость, когда ему осталось продержаться на войне последние два месяца.

Все хорошо, твердила Аннализа себе. Она занимается своим делом – рисует как можно больше и как можно лучше, не забывая о себе и ребенке, а он своим – старается остаться в живых. Еще два месяца, и Аннализа обрадует Томаса новостью, что теперь у него есть все – не только жена, но и ребенок.

– Сколько еще дней осталось до его возвращения домой? – спросил Уолт из-за своего рабочего стола, когда Аннализа прощалась на сегодня.

– Сорок восемь, – ответила она, даже не взглянув на календарь.

– Сорок восемь дней, – повторил Уолт. – Они пролетят – не успеешь даже оглянуться.

– Надеюсь. Чем-то еще помочь, пока я не ушла наверх?

У Аннализы двоилось в глазах после того, как она целый день разглядывала цифры вдвоем с новым помощником. Беременность – не для слабаков. Хотя Аннализа до сих пор заставляла себя ходить к Шэрон, ей было все труднее сосредоточиться на занятиях.

– Нет, нет, – заверил часовщик. – Иди отдохни.

– Я потом принесу вам ужин, ладно?

Уолт снял очки.

– Что ты, не стоит.

– А я думаю, стоит, – возразила Аннализа. – Вы с каждым днем все худее и худее. Скоро растворитесь в воздухе, если я не буду за вами присматривать. – Решительно пожав плечами, Аннализа твердо добавила: – Никаких возражений. Около семи я постучу. Приготовлю сосиски с перцем.

– Спасибо. – Уолт снова нацепил очки на морщинистый нос. – Звучит аппетитно.