Потому что это любовь, ответила себе Аннализа, а сердцу не прикажешь. То же самое она чувствовала к отцу – она ненавидела его за зло, которое он причинил им с мамой, однако все равно прощала грехи и обнимала. Это болезненная, но неизбежная оборотная сторона любви.

Аннализа тронулась с места, боясь, что Томас пойдет ее искать и найдет на этой улице. Она давно не бывала возле магазина Уолта, но что-то потянуло ее к старому дому. Припарковавшись по соседству, она вышла из машины. На нее нахлынули воспоминания об Уолте, о часах, бивших в полдень и в полночь, и о том дне, когда Джеки Бартон зашла в магазин и предложила Аннализе место для ее картин в своей галерее. Они с бабушкой продали дом, и теперь в бывшей часовой мастерской размещался бутик модной одежды.

Подняв глаза на свой балкончик, Аннализа отчетливо представила их с Томасом – как они стояли там в тот единственный раз, когда он был у нее дома. Она вспомнила, как дрожащим пальцем показывала в сторону Вьетнама, полная страхов о том, что их ждет впереди. Если бы только она не поехала на Гавайи… Воспоминания заставили ее перевести взгляд на Пизанскую ель и телефонную будку через дорогу от дома – она вспомнила ту картинку, которую нарисовала Томасу, когда он был в тренировочном лагере.

Заглянув в машину, Аннализа взяла горстку мелочи, зашла в телефонную будку и прикрыла дверь за собой. Она годами смотрела на эту будку с балкона, придумывая воображаемую жизнь для людей, которые в ней бывали, но ни разу не заходила в нее сама. До сегодняшнего дня.

Когда Nonna подняла трубку, Аннализа сказала:

– Я просто звоню узнать, как вы там. Все нормально?

– Да. Глен скоро заберет Селию и повезет ее в Грин-вилэдж. Она искупалась в ванне и нарядилась в самое лучшее.

Глен стал хорошим другом их семьи, а Селии заменил дядюшку, которого у нее никогда не будет.

Напоминание о родных подействовало успокаивающе.

– Можно я с ней поговорю?

Секунду спустя в трубке прозвучало:

– Мамочка!

Аннализа поняла, что ей было нужно услышать голос дочери.

– Я просто хотела сказать, что люблю тебя, Селия.

Девочка пролепетала что-то малоразборчивое, но полное любви к матери, и это пробудило новые угрызения совести. Вина Аннализы была не только в том, что она утаила дочь от неверного жениха, но и в том, что она обманывала Селию – а это было куда хуже.

– Скоро увидимся, – прошептала Аннализа и положила трубку.

Она вышла из кабинки и в последний раз оглянулась на балкон. Защитил ее обман Селию или навредил ей? А если Томас теперь узнает – что тогда? Сколько бы Аннализа ни оправдывала свое решение спрятать от него Селию, она не могла целиком избавиться от чувства вины. Селия растет, начинает многое понимать. Скоро она станет спрашивать про отца. Аннализа не знала, что ей ответить.

Вернувшись в машину, она собралась с мыслями и двинулась домой – ее ждала долгая дорога в Бар-Харбор.

Аннализа выгрузила новые картины в галерее и приехала домой как раз к возвращению Глена и Селии с прогулки в центре города. Аннализы не было всего две ночи, но, как всегда, разлука с дочерью показалась ей вечностью. Услышав хлопок двери машины, она выбежала во двор. Селия до сих пор казалась ей звездочкой, упавшей с небес, – при виде нее на лице невольно расплывалась улыбка.

– Привет, bambina!

Сжимая в кулачке музыкального клоуна, Селия заковыляла к матери, чуть не упала, но тут же раскинула руки. Дочка не боялась ничего – учась ходить, она чуть ли не каждый день разбивала колени.

Подняв Селию на руки, Аннализа заметила рядом со своим домом гостя, при виде которого у нее чуть не остановилось сердце. За высокими деревьями на подъездную дорогу выезжал «Фольксваген Битл». И не просто какой-нибудь, а бананово-желтый «Битл» Томаса, который он когда-то ей оставлял. Этот «Битл» привез Аннализу навстречу свободе в Портленд, на нем она влипла в первое приключение, навсегда изменившее ее жизнь.

Этот «Битл» она оставила в Давенпорте вместе с запиской и кольцом.

На водительском месте сидел Томас. Он остановил машину в пятидесяти шагах.

Аннализа помотала головой – может, ей померещилось? Сколько раз в помутнении рассудка она представляла эту сцену? Появление Томаса не совсем застало ее врасплох, ведь они уже виделись на рынке утром, и с тех пор не проходило и минуты, чтобы она о нем не думала, но все-таки… неужели это правда?

Дорога домой превратилась в одно длинное путешествие сквозь прошлое. Аннализа вспоминала каждый день, который они провели вместе: ту ночь в Файрхэвене, случайную встречу на игре, ужин дома, когда Томас очаровал ее семью, лотерею, прощание перед тем, как он улетел в Азию, и наконец, ту последнюю встречу на Гавайях.