Рабочая студия Шэрон, открытая для посетителей, оказалось просто мечтой. Впервые Аннализа начала замечать красоту абстрактного импрессионизма – может, благодаря тому, что ей попались на глаза и менее абстрактные работы Шэрон. Много раз Аннализа слышала выражение: сначала выучи правила, и тогда ты сможешь грамотно их нарушать. Очевидно, Шэрон заслужила право отклоняться от стиля после того, как в совершенстве усвоила основы.

– Иди поговори с ней, – пихнул подругу в бок Томас.

– Я не хочу ей надоедать, – ответила Аннализа, выглядывая из-за одной из кирпичных колонн, помогавших зонировать огромное пространство галереи. В животе у девушки плясали бабочки.

– Да что ты робеешь? – подбодрил он. – Это ей нужно перед тобой робеть.

Аннализа обняла парня за талию и с благодарностью поцеловала в щеку.

– Главное, чтобы она позвала меня участвовать в ее следующей выставке. А остальное не так важно.

Парень посмотрел на нее влюбленным взглядом. Аннализа мечтала, что скоро будет видеть этот взгляд, просыпаясь, каждое утро.

– Раз ты этого хочешь, то обязательно добьешься.

От цен, обозначенных на табличках под каждой картиной, у Аннализы голова шла кругом. Она рисовала в воображении, как будет жить чудесной полной жизнью, заниматься тем, что умеет лучше всего, и зарабатывать достаточно, чтобы не думать больше о деньгах. Аннализа не стыдилась своей бедности, но хотела принимать решения, не оглядываясь на счет в банке.

В эту минуту на выставке Шэрон Аннализа ощущала всю полноту жизни – и как женщина, и как художница. Она еще не сказала Томасу, что хочет позвать его в Портленд, но их прогулка по городу перед выставкой, когда они обсуждали все достопримечательности, доказала, что Томас ей нужен. Если бы не он, она бы не испытывала сейчас такого восторга.

– Аннализа? – послышался голос из-за соседней колонны. – Звучит прямо как Мона Лиза… Очень легко запомнить.

К ним подошла Джеки Бартон, хозяйка галереи из Портленда с ежевично-черной шевелюрой, первая рассказавшая Аннализе о сегодняшней выставке.

– Как я рада вас видеть, – поздоровалась Аннализа. – Спасибо, что рассказали об этом мероприятии. Я в полном восторге.

– Ну разве не чудо? – Джеки жестом указала на некоторые картины. – Кто знает, может, в один прекрасный день и твои работы окажутся здесь.

Аннализа коснулась груди. Если она вытащит счастливый билет, ее счастью не будет предела. Она познакомила Джеки и Томаса, и все трое отошли в сторону, чтобы поговорить.

Джеки упомянула несколько обязательных к просмотру картин и спросила:

– Ты еще не разговаривала с Шэрон?

– Не было случая, – уклончиво ответила Аннализа, не желая признаваться, что у нее просто не хватило на это духу.

Джеки развела руками.

– А ты знаешь, что она будет давать здесь уроки? Причем независимо от колледжа?

– Правда?

Аннализе словно протянули последний кусочек пазла, и картина ее жизни окончательно сложилась.

– Правда. Иди и запишись немедленно, не теряя ни минуты. Не знаю, остались ли у нее места, но учитель она прекрасный.

Всю робость Аннализы как рукой сняло: теперь она была готова мчаться вперед, не замечая препятствий.

– Вы не откажетесь меня представить?

– Идем.

Джеки пошла прямиком к Шэрон. Аннализа шепотом предупредила Томаса, что скоро вернется, и поторопилась за ней следом, размышляя на ходу, что, если класс окажется переполнен, она просто прикончит одного из студентов, и дело с концом. Ничего личного: это будет легкая и безболезненная смерть. Разве можно упустить такую возможность? Да ни за что на свете.

Джеки увела Шэрон в сторону от пятерых гостей, засыпавших ее вопросами о работе. Знаменитая художница выглядела лет на пятьдесят с небольшим – примерно столько было бы матери Аннализы, будь она жива. Теперь девушка поняла, что в присутствии Шэрон ее одолевал не страх, а кое-что другое. Это было все равно что оказаться рядом с человеком со сверхспособностями. Аннализу охватил трепет.

Джеки хлопнула в ладоши и представила их друг другу.

– У Аннализы настоящий талант, Шэрон. И будущим летом она перебирается в Портленд. Ты еще проводишь здесь занятия? Но самое главное: у тебя остались места?

Аннализа затаила дыхание, ища на лице Шэрон хоть какой-то намек на то, что она подарит ей тот счастливый билет в будущее.

Шэрон положила руки на пояс и пристально посмотрела Аннализе в глаза, словно читая у нее в душе. Потом перевела взгляд на Джеки и снова на Аннализу.

– Как ни странно, одно место еще осталось. – Даже в ее речи слышалось что-то волшебное: словно ее устами говорил ангел. – Если Джеки тебя рекомендует, мне этого достаточно.

Аннализа онемела. У нее пропало всякое желание шутить, на что она пойдет ради этого места. Все было слишком серьезно. По рукам девушки пробежал холодок. Она давила в себе бурю эмоций, с трудом веря, что все это происходит наяву.

Прошло неизвестно сколько времени. Аннализа очнулась от того, что Джеки махала у нее перед глазами рукой:

– Эй, ты еще здесь? У Шэрон есть свободное место.

Придя в себя, Аннализа отчаянно закивала и, поймав серебристый взгляд Шэрон, твердо ответила: