И все же есть счастливый финал. Установление непосредственных отношений с историями ваших первопричин – это не просто практика в познании себя, своей семьи или переосмысление прошлого. Близкие отношения с ними – это возможность исцеления: для вас, для тех, кто был до вас. И для тех, кто придет после. Как говорит семейный психотерапевт и писатель Терри Риал, «семейная дисфункция передается из поколения в поколение, подобно пожару в лесу, уничтожая все на своем пути, пока один человек в одном поколении не наберется смелости повернуться лицом к пламени. Этот человек приносит мир своим предкам и дает свободу детям, которые последуют за ним». Повернетесь ли вы лицом к пламени?

Здесь не имеет значения, проходили вы психотерапию раньше или считаете, что она не для вас. Неважно, изучали ли вы работу семейных систем. Неважно, много ли у вас воспоминаний из детства или вы почти ничего не помните. Иногда эксплицитное^[2] воспоминание исчезает из-за того, что боль была слишком сильной, но вы все еще способны чувствовать. Здесь важны ваша открытость, ваша готовность исследовать, чувствовать и видеть то, что может быть трудно увидеть, принять или признать. Важно, чтобы вы были внимательны и заботливы по отношению к себе, работая с книгой. Внимательно отслеживайте, когда нужно продолжать, а когда лучше сделать небольшую паузу.

Решайте сами, как использовать книгу. Нет правильного или неправильного способа. Возможно, вы захотите проработать ее со своим психотерапевтом. Возможно, решите прочесть самостоятельно и поработать над тем, что найдете. Можете прочитать ее вместе с членом семьи или другом, а после этого говорить о важном.

Главное, что вы здесь. Значит, вы чего-то ищете. Вы здесь, потому что устали от тяжелого груза. От разрушительных паттернов. От того, что ваше благородное стремление к переменам постоянно срывается. Я вижу вас, я слышу вас. Я была там, где вы сейчас. Для меня честь идти рядом с вами, когда выполняете эту тяжелую работу.

Исследование истории первопричин – это смелый и замечательный шаг на пути вашего исцеления. Давайте начнем.

Перед сеансом я получила анкету, в которой было совсем немного информации.

Наташа Харрис, 38 лет

Хочу понять: мой парень – это тот человек, с которым стоит связать жизнь, или нет? Сильно беспокоюсь. Вы поможете?

Наташа работала с психотерапевтом впервые. Подруги наконец убедили пойти ко мне. Она одновременно нервничала и радовалась первому сеансу.

– Очень нужно. Спасибо, что нашли время. Долго не решалась, но больше не могу. Да и подруги устали от жалоб. – Наташа нервно рассмеялась.

Я улыбнулась.

– Им и вправду надоело слушать одно и то же все годы.

– Вы давно дружите? – спросила я.

– О, с детства. Тридцать с лишним лет.

Жалобы, которые выслушивали подруги, касались не только парня Наташи, но и всех ее мужчин. С тех пор как она вообще начала встречаться с ними.

– А что они обычно слышат от вас?

– Сомнения. Они говорят: я просто ищу, чтобы что-то было не так, понимаете? Я не знаю. Наверное, действительно отталкиваю тех людей, с которыми мне хо- рошо.

Я видела, что происходит у Наташи в голове. Слова других людей явно повлияли на ее представления о себе. Наташе было трудно понять, что она чувствовала, признать то, что она знала, и прояснить, что было правдой для нее.

– Похоже, подруги много чего говорили. Но мне любопытно знать, что именно вы считаете правдой о партнере и ваших отношениях.

– Клайд – прекрасный. Он умный, привлекательный, интересный, успешный, такой добрый и внимательный. В нем, кажется, нет ничего плохого. Все думают, что он – находка, что я наконец-то встретила свою половинку.

– Вы думаете, в Клайде есть какой-то подвох? – прервав, я попыталась вернуть Наташу к ее собственному восприятию партнера.

– К нему никаких претензий. Я просто думаю… наверное, что-то не так или вдруг что-то будет не так. Может быть, я что-то упускаю, понимаете? Это как думать, что, если одна из туфелек вдруг упадет с ноги.

– А в других отношениях туфелька падала?

Моя внезапность удивила ее.

– Не думаю. Нет.

– А в вашей семье когда-нибудь падала вторая туфелька? – продолжила я.

Наташа сделала паузу, озадаченно глядя на меня.

– Не думаю, что это как-то связано с моей семьей. Почему психотерапевты так любят говорить об этом? У меня было замечательное детство. Не думаю, что вы там много найдете. Лучше просто выяснить по поводу Клайда.

Именно в такие моменты я внутренне (с любовью!) усмехаюсь и думаю о психологе Брене Браун. Она рассказывала, как пыталась установить границы с психотерапевтом на первом сеансе: «Никаких семейных проблем, никаких детских штучек, мне просто нужны рабочие стратегии».