Хе-хе, в подобной авантюре я действительно участвовать больше не планирую, она для меня пройденный этап. Надо что-то другое для своего самоутверждения и развлечения разрабатывать.

О сути доставленной к нам вместе со спасенным мной шахтерским кораблем информации я узнал сразу после церемонии моего награждения. Бронзовую звезду космолетчика мне вручал сам отец в своем тронном зале. Причем, в данном случае даже следов родственной протекции не усматривалось, я, в самом деле, смог совершить очень даже яркий и важный подвиг.

Разумеется, среди прочей пишущей братии в отцовском дворце, на моем награждении, оказалась и красавица Марго, вот только уединиться с ней вот так, сразу, у меня не вышло: отец очень строгим голосом потребовал моего присутствия на заседании военного совета, который должен был начаться почти сразу же вслед за состоявшимся награждением. Мне только и оставалось, что через свой комм договариваться с миледи Сонд о нашей встрече этим вечером. Впрочем, надеюсь, так даже лучше получится: смогу растянуть удовольствие от общения с прекрасной дамой минимум до утра.

— Ну, что же, — сказал маркиз Корвар собравшимся в зале совета командирам армии и флота своего маркизата, — с получением видеозаписи боя флота моего старшего сына возле Скара-3, участие инопланетян на стороне наших врагов из маркизата Мифино можно считать абсолютно доказанным….

Вот тебе, бабушка, и Юрьев День! — Оформилась в моей голове первая мысль после этого воистину с ног сшибающего сообщения. — Интересно, кто из всей этой инопланетной нечисти? Мы, вообще, хоть что-то сможем им противопоставить?

— Девяносто с лишним процентов, — продолжал между тем мой отец, — что эти враждебные инопланетяне — один из кланов грэев. Скорее всего, клан не из числа их ведущих, судя по тому, что они раньше в поле нашего зрения не попадались, может это даже изнанники, но все равно, победа, если нам и достанется, обойдется очень дорогой ценой. Кстати, всю информацию о сражении императору Земной империи, вместе с запросом о помощи, я уже приказал отправить. Задача теперь до этой самой помощи продержаться.

После того памятного совещания прошло два дня. Очень мне на тот момент понравилось, что ни один из собравшихся военачальников не высказывал никаких шапкозакидательских настроений. Впрочем, показанная нам нарезка из коротких эпизодов записи капитана «Утренней звезды», до времени во время сражения укрывшем свое судно в тени одном из тамошних астероидов, особого оптимизма зрителям вообще не внушала.

На той записи появившийся вблизи боевых порядков нашего флота огромный, дисковидной формы корабль просто почти обездвижил их всех разом, напрочь заблокировав основные маршевые двигатели. После чего, в свою очередь, приблизившийся флот маркизата Мифино уже принялся поочередно выводить из строя наши корабли. На одних маневровых ведь, если нет возможности быстро изменить свое положение среди собственных боевых порядков, особо не повоюешь. Это ведь только непосвященным, со стороны, кажется, что весь флот, на манер средневековых мушкетеров, к битве выстраивается плотным строем. На самом деле, расстояния между флангами боевых порядков воистину космические, без маршевых двигателей подкрепления между ними будут ползти часами, если не сутками. Вот так, собственно, создавая локальный перевес, корабли нашего флота и выключали один за другим.

Последним на показанном нам отрезке записей был приведен к молчанию наш флагман, на котором держал свой штандарт мой брат. «Возмездие Корвара» сначала был атакован стаями торпедоносцев, а потом, после выбивания большинства башен противокосмической обороны, подвергся массированному абордажу.

«Ну, хоть есть шанс, что Скор до сих пор жив», — пришла ко мне мысль, сгенерированная оригинальным сознанием виконта Яра.

После показанного фильма настроение у меня вообще по нулям сделалось, ни на какое свидание идти совершенно не хотелось, хотелось напиться и хотя бы на время ни о чем не думать. Но тем не менее пошел, сам ведь его назначал, никто меня за язык не тянул.

Все же какая умница, эта Марго! Заметив, что у ее кавалера настроение ни к черту не годится, она не стала фыркать, высказывая мне свое негодование. Обволокла лаской и нежностью. К утру после такой душевной терапии я уже более-менее оказался готов к тому, чтобы вполне сносно существовать дальше.