Все же одна ракета прорвалась, верткие они у них! Слава богу, что на Фашингтоне мой приятель сумел заменить все вышедшие из строя эмиттеры силовых щитов! Ну, и ракета, повезло, как-то буквально с самого краешку угодила, эмиттеры, понятное дело в значительной степени разрядились, но, как сообщил нам искин, даже остались во вполне работоспособном состоянии. Если больше подобных штучек по щитам не допускать, через восемь минут, глядишь, перезарядятся и будут готовы прикрыть нас от еще какой-нибудь гадости.

Впрочем, эти восемь минут еще нужно суметь продержаться. Находясь под интенсивным обстрелом, боезапас противника буквально кажется бесконечным.

И все же зря я на наши корветы клепал! Воспользовавшись тем, что основное внимание вражеских капитанов занято атакой, они, подойдя чуть ли не вплотную, выпустили в одного из врагов свои собственные ракеты. Понятное дело, что полноразмерные противокорабельные ракеты на этих малютках мешали бы очень сильно, но даже полдюжины малых ракет, концентрированно выпущенных в одну цель, оказалось достаточно, чтобы вывести из боя нашего второго врага. Правда, и один из корветов этой атаки тоже не пережил.

Но уж один к одному с эсминцем, даже без помощи оставшихся без своей основной ударной мощи корветов, мы всяко совладаем! Я моментально перераспределил цели для нашего искина: два наших основных орудия по-прежнему отражали еще продолжающуюся ракетную атаку, а вот два оставшихся принялись осыпать уцелевший эсминец мячиками очень горячей плазмы, отчего ему не враз, но довольно быстро поплохело.

Слишком долго спорить на тему, что же нам делать дальше, у нас не получилось.

— Открытие субпространственной воронки сверхбольшого диаметра, — разразился предупреждением наш недреманный электронный страж, — расстояние от нашего корабля до центра воронки ноль-ноль-пять элота.

Хе, а вот этого обозначения в международной системе физических величин двадцать первого века точно не значилось. По смыслу такие цифры информировали, что этот еще не проявившийся гигант готовится выйти из субпространства где-то в непосредственной близости от нас, что называется, на расстоянии плевка.

— Не беги, умрешь уставшим, — хмуро пошутил по поводу прыснувших в разные стороны корветов Ли.

В принципе, у него были все основания для подобного пессимизма. Тот монстр, если это вражеский военный корабль, а не какой-нибудь залетный гигантский рудовоз, чисто в профилактических целях превратит в пыль все вражеские суденышки в непосредственной близости от себя. Мы просто не успеем убежать, как бы не пытались за оставшиеся короткие мгновения разогнаться.

* * *

Скажу честно: было очень страшно. Вообще в воспоминаниях все, словно разделенное незримым лезвием, разделилось на до появления этого линкора и после. «До», воспринималось впоследствии даже и не боем, а так, возней в песочнице.

А вот после проявления этого гиганта сразу же стал понятен замысел флотоводца баронской Лиги. В его замыслах этот супервооруженный гигантский корабль играл роль этакого молота, который должен был разнести в мелкое крошево втянувшуюся в сражение эскадру Антареса. И откуда только бароны и смогли добыть подобное чудовище? Помните «Костолома», помноженного на ноль пушками Цербера при атаке мифинским флотом нашей столичной системы? Так вот, этот «Костолом» на фоне прибывшего линкора вообще никак бы не смотрелся. Еще хуже, чем мелкая лупоглазая тяфкалка на фоне немецкого мраморного дога.

И сразу же у меня, несмотря на нависшую над нами смертельную опасность, в голове невольно зашевелился червячок сомнений. Насколько я знал, в Земной империи существовала довольно строгая градация на доступ к системам стратегически важных вооружений. Баронам, даже с подтвержденным титулом, подобным кораблем владеть было явно не по чину. Даже флагман нашего Корварского флота, вместе с моим старшим братом, Скором, взятый на абордаж мифинцами, в своей мощи заметно ему уступал.

Но, тем не менее, несмотря на всю невозможность его появления у баронов, этот корабль был здесь. И мы с друзьями притихли, словно маленькая мышка под веником. Благо, в самый последний момент я догадался при помощи пространственного рифта отключить теоретически неотключаемый в полевых условиях наш корабельный идентификатор, а корабельный реактор на холостом ходу, в условиях энергоснабжения практически всех систем нашего крейсера при помощи прокола в иное измерение, и так работал на едва ли пять процентов от базовой мощности, фактически разве что запал тлел.

Собственно эти вот особенности нас и спасли. Линкор просто на нас первоначально внимания не обратил, посчитав уже подбитыми. А вот наши корветы приказали долго жить. Вражеский капитан не хотел оставлять даже крохотных шансов на повреждение своего могучего корабля. Мало ли, вдруг на тех корветах отыщется ядерная боеголовка или, еще того хужее, полноценный заряд антиматерии.