С этими словами он кивнул и прошел мимо меня к двери. Когда он открыл ее, я увидела широкую тень одного из охранников Авы, стоявшего снаружи. Выскользнув на улицу, Горацио что-то прошептал ему, затем повернулся и ободряюще улыбнулся мне. Я не слышала, как дверь заперли, но поняла, что оказалась в плену.

В комнате был телефон, но он не работал. Подозрительно, но мой мобильник тоже не смог поймать сигнал. Я попробовала открыть окна. Они оказались не заперты и бесшумно раздвинулись. На мгновение при мысли о побеге сердце у меня подпрыгнуло, но к направляющим были привинчены металлические ограничители, и потому окна открывались всего на пару дюймов.

В порыве гнева и разочарования я решила разбить стекла и оглядела комнату, пытаясь найти что-то достаточно прочное. К столу для совещаний были придвинуты кресла на колесиках, и я взяла одно из них: оно было тяжелое и неудобное, поэтому мне пришлось бежать с ним к окну, наполовину развернувшись. Удар вызвал много шума, но на окне, сделанном из толстого стекла, не осталось даже скола.

Через секунду дверь открылась. За ней стоял мой охранник, качая головой. Он подошел и, не говоря ни слова, взял кресло у меня из рук, вынес его из помещения и снова запер дверь. Оставались и другие стулья, но я прекрасно поняла намек. Если попытки продолжатся, в конечном счете мне негде будет сидеть, а, судя по всему, отпускать меня пока что не собираются.

Я ходила по комнате, подмечая все, что могло пригодиться: антикварный набор энциклопедий с орнаментами на корешках, гладкое стеклянное пресс-папье с изогнутым зубом неопределенного происхождения в центре, набор канцелярских принадлежностей.

Среди них оказались вещи, которые можно было использовать в качестве оружия: пресс-папье, пара ножниц, маленькая абстрактная статуэтка из черного мраморного камня, служившая подпоркой для книг. Я разложила все это на столе и оглядела, надеясь придумать план, но не могла представить, каково это – ударить кого-то острым или тяжелым предметом. Да и вряд ли я одолею охранника, даже если получится напасть неожиданно.

Солнце скрылось за полосой низкого тумана. Небо порозовело, потом побледнело и в конце концов потемнело. По всей территории замигали холодные лужицы мятно-белых огоньков. Обычная тихая ночь в «Зверинце».

Вскоре после наступления темноты раздался стук в дверь. Я нерешительно взглянула на разложенный передо мной импровизированный арсенал, но понимала, что вряд ли стоит пускать его в дело.

Дверь открылась, и вошла Эзра. В руках у нее был поднос с едой.

– Я не голодна, – сказала я.

– Еще проголодаешься, – ответила она.

– Ты теперь у нас хороший полицейский?

Проигнорировав мой вопрос, Эзра подошла и опустила поднос на стол. На нем стояли миски с рисом и тушеной зеленью и металлическая чашка с водой. Опуская его на стол, она заметила мою импровизированную коллекцию оружия и осмотрела каждый из предметов по очереди.

Глянув на пресс-папье, Эзра покачала головой.

– Это не годится, – сказала она.

Увидев ножницы, она поджала губы и произнесла:

– Нет.

Рядом со статуэткой Эзра остановилась, взяла ее в руку и попробовала на вес.

– Может быть, – резюмировала она. – Но не стоит.

И Эзра поставила статуэтку обратно.

– У Алонсо черный пояс по джиу-джитсу, а еще он раньше служил в спецназе ВМС. И он точно ждет от тебя каких-нибудь выходок, так что не делай глупостей.

Она собрала все предметы по одному и убрала их.

– Что вы здесь делаете, Эзра? – спросила я.

Женщина остановилась, повернувшись ко мне спиной.

– Я принесла тебе ужин, – ответила она после долгого молчания.

– Я не это имела в виду. Что вы делаете именно здесь?

Эзра обернулась, и я заметила на ее лице тревогу. Она села на стол.

– Горацио умеет находить людей, – сказала Эзра. – Или же прилагает усилия, чтобы те, кто ему нужен, находили его. Он оказывается рядом как раз тогда, когда нужен. В такие моменты хочется, чтобы произошло что-то хорошее. Например, расследование, бывает, прекращается из-за того, что наркоторговец, за которым велась погоня, оказывается сынком судьи. Или повышения по службе нет уже третий раз, и становится ясно, что дальше не продвинуться – ни здесь, ни в любом другом отделе. И вот тогда появляется эта вакансия. Ничего особенного… В описании не больше двадцати слов. Но… – она покачала головой. – Он никогда не нанимает местных. Держу пари, ты этого не знала.

Я покачала головой.

– Нужно захотеть оказаться где-то в другом месте, – продолжила Эзра. – Желательно как можно дальше. Мы попадаем сюда, а потом Горацио показывает нам, ради чего на самом деле все это было. В жизни появляется цель. Кажется, что он может воплотить в жизнь все что угодно, – вот на что это похоже. Теперь возможно все. Сюда приезжают люди из самых разных мест и понимают, что точно никогда раньше не чувствовали ничего подобного.

На мгновение мне стало ее жаль. Эзру втянули в это дело, но я не считала ее виноватой. Феллы были правы насчет существ: они действительно меняют людей.