– Да, – ответил Дэвид. – Но это не принесет им никакой пользы. Они продолжат жить ради тебя, но настоящими не станут и будут существовать только в те моменты, когда их жизни пересекутся с твоими.

Я подняла цепь и снова уронила ее на пол. Она, лязгнув, приземлилась с глухим стуком. В ней не было ни жизни, ни желания возродиться. Мальчики с яркими глазами и светло-ореховыми волосами исчезли. От них не осталось и следа, и все же я не чувствовала печали.

– Кто-нибудь будет по ним скучать? – спросила я.

– Если кто-то и вспомнит их, то им будет казаться, будто они знали Джиннов давным-давно, – ответил джинн.

– А я? Я буду их помнить?

– А тебе этого хочется?

– Это мое третье желание?

– Это дань уважения, – сказал джинн. – Ты по-прежнему сможешь загадать желание.

– Тогда да, – решила я. – Думаю, мне хотелось бы их помнить.

Джинн кивнул.

– Необязательно загадывать желание сейчас, – сказал он. – Поступай так, как тебе заблагорассудится.

– Хорошо, – ответила я. – Мне, наверное, нужно немного времени.

– Когда будешь готова, – сказал джинн, – назови мое имя. Я буду ждать.

Я не знала, что еще сказать. Все в моей жизни оказалось недоразумением, ошибкой, из-за которой умер мой отец, а у меня даже не получалось его оплакать. Я отвернулась от джинна и начала пробираться в темноте к двери. Пересекая гостиную, я увидела, что на заплесневелой каминной полке все еще стоит старая бутылка, которая ничуть не изменилась, несмотря на то что произошло с домом. Несколько секунд я смотрела на нее и уже собиралась отправиться дальше, когда что-то на полу привлекло мое внимание.

Это оказались две карты, которые мне показал Коул. Дракон и темный замок. Они обе лежали на полу лицевой стороной вверх, немного потрепанные, но целые. Я подобрала их, а потом оглянулась на джинна. Было ли случайностью то, что эти два отголоска семейной фантазии Джиннов не исчезли, не подчинились реальности? Существовали ли они на самом деле?

Джинн был еще одной тенью среди теней. Он наблюдал за мной из темноты столовой, но ничего не сказал.

Неделю спустя мы с доктором Полсон подписали документы, установив справедливую арендную плату за процедурный кабинет и договорившись о строгих правилах его использования. Я не привыкла действовать самостоятельно, без советов Дэвида, но в итоге мы оказались довольны сделкой. Доктор Батист охотно согласился подключаться к работе, когда это требовалось. Мэллорин тоже рада была присоединиться.

– Ты, похоже, становишься увереннее в себе, – заметила она.

– Учусь у лучших, – ответила я.

У нас с Мэллорин были совместные занятия по анатомии, и я больше не скрывала, что дружу с ней. Довольно скоро она начала обедать со мной, Кэрри и Грейс. Кэрри поначалу отнеслась к новому члену компании с некоторым подозрением, но даже несмотря на то, что мы договорились никогда не обсуждать произошедшее в «Зверинце» на людях, было ясно, что между Мэллорин, Грейс и мной есть связь, так что Кэрри наконец расслабилась. Компания у нас собралась странная, и появление ведьмы ситуации не исправило, но я не возражала.

Она теперь разговаривала с родителями как минимум раз в неделю. Они уговаривали ее вернуться домой, но Мэллорин отказывалась – вежливо, но твердо.

– Родители меня любят, – сказала она мне однажды. – Я знаю об этом и тоже их люблю. Но они все еще боятся, и до тех пор, пока не поймут, что бояться нечего, мне лучше не возвращаться.

На мгновение ее голос зазвучал так, словно Мэллорин была готова сдаться, но потом в ее глазах вновь загорелись искорки.

– Может быть, они изменятся. Надеюсь, так и будет.

Я поняла, что задаюсь вопросом, нет ли для этого какого-нибудь заклинания.

Я не знала, стоит ли звонить Эзре. В глубине души мне все еще не хотелось иметь с ней ничего общего, но она хорошо знала теневую сторону мира, и это могло пригодиться. Когда я все-таки набрала ее номер, то вдруг поняла, что даже не знаю, согласится ли Эзра работать со мной. Мне нельзя было разбрасываться деньгами так, как это делал Горацио. Я могла предложить только одно: возможность искать спрятанных существ, но, как оказалось, этого было достаточно.

Сделка с доктором Пи завершилась у меня в кабинете. Пока мы с ней сосредоточенно читали слова согласованного контракта, тишина стояла такая, словно дело происходило в библиотеке. Затем каждая из нас подписалась, а стоявшая в углу нотариус поставила печать. Потом, пока она завершала работу с контрактом, мы обнялись. После этого они обе ушли, оставив меня одну.

Помещение как будто уменьшилось и стало более потрепанным, чем в те дни, когда я только взяла на себя управление клиникой, но в то же время я четче ощущала пустоту, а сама комната казалась мне уже не такой знакомой, как раньше, хотя я ничего не меняла. Я села в отцовское кресло и в последний раз закинула ноги на стол.