Я, больше не отрываясь, смотрела на Лаури, ловя его взгляд и мысленно умоляя держаться. Мне было тяжело и больно вот так беспомощно сидеть и смотреть, как он истекал кровью, но безропотно ждал очередного смертника. Выходили лучшие, сильнейшие воины своих кланов, они не даром хлеб едят. Всего полдня, а уже семеро выступили. По закону могут бросить вызов еще трое, а дальше неважно – наступил закат или нет. Лаури будет признан победителем. И Белые еще на сто лет смогут выдохнуть.

Лаури позволили напиться воды и умыться, чтобы смыть кровь. Затем Кейгер крикнул:

– Следующий!

В этот раз ждали долго, позволив Лаури передохнуть.

– Неужели все желающие закончились? – не выдержал и со злой иронией напомнил Кейгер.

Толпа оборотней и лес хранили молчание. Лаури поднял лицо и из-под полуприкрытых от усталости сияющих глаз глянул на меня. Я одними губами, не проронив ни звука произнесла:

– Я люблю тебя!

И Лаури улыбнулся в ответ. Показалось, что и вдохнул глубже, свободнее, словно силы прибавилось. Или тяжелый груз с плеч упал. Я уже было решила, что все, смертники закончились, но тут на каменную площадь шагнул третий Черный. Видно понял, что остался в гордом одиночестве и других претендентов не будет.

Размял плечи, шею и двинулся к Лаури на ногах, а не четырех лапах. Вероятно, решил, что в человеческом облике у него больше шансов, чем в зверином. И оказался прав. Лаури устал, не физически, а от потери крови. Ведь до этого Черного его отчаянно пытались убить семеро опытных и сильных бойцов, зная, что в противном случае умрут сами.

Когда Лаури рухнул на колени от неожиданно мощного удара и, опираясь ладонью о камень, пытался не выкашлять свои легкие, я не выдержала, вскочила с намерением рвануть к нему на поле, но меня резким рывком остановил Филан, прошипев:

– Глупая! Тогда ему придется защищать не только себя, но и тебя. Ведь твоей сове этот Черный вмиг свернет шею, как куренку. И все, через что он сегодня прошел, будет зря!

Я опустошенно осела на лавку, тело как кисель, в голове бой тревожных колоколов грозил разорвать мозг. И шляпа съехала, потому что от дядиного вмешательства коса повисла вдоль спины, освободившись от оков выпавших шпилек.

– Правильно, сова. Бойся! Скоро вам всем конец! – ядовитой змей прошипел позади Можан.

Но ответить ему никто не успел. Уверовавший в свою победу Черный расслабился, потерял бдительность и поплатился за это жизнью. Практически обезглавленный брюнет еще падал на камень, а площадь взорвалась восторженными воплями. Лаури же уперся руками в бедра, пытаясь отдышаться.

Я хотела взлететь и кинуться к любимому, но в этот момент меня схватили за косу и рванули назад, с такой силой, что, наверное, только чудом не свернули шею. Сверху с ненавистью прозвучал голос главы Черных:

– Это все ты, пернатая тварь, виновата! Если сдохнешь, я победил…

Краем глаза заметила резкий поворот Филана, он буквально навис надо мной с таким зверским выражением лица, что сбойнуло от ужаса сердце. Следом раздалось его яростное шипение:

– Любой, кто посягнет на Скалистых, умрет!

И мою голову отпустили. Я машинально отпрянула и неловко плюхнулась задом на землю. Обернулась в ужасе. Смертельный оскал дяди предназначался не мне; изменив руку на когтистую лапу орлана, он насадил на когти подбородок Черного. И судя по рваным ранам на шее волка, проехался когтями не единожды. Желто-карие глаза главы Черного клана медленно угасали вместе с уходившей из него жизнью.

– Свидетельствую: Можан Черный пытался убить главу клана Фир. Без вызова! Подло, женщину, со спины! И был убит главой Скалистых по праву защиты родича! – громко заявил Эльджан и встал так, чтобы спрятать от меня кровавое зрелище.

Меня же уже откровенно трясло от случившегося за весь этот кошмарный день.

– Свидетельствую: все так и было, – укоризненно качая головой, глядя на оседающее тело Можана, заявил и наш сосед, член совета Гор.

Следом меня вздернули на ноги. Оглянувшись, я увидела покрытую кровью и потом белую рубашку, прижалась к ней и счастливо выдохнула:

– Лаури! Живой!

– Филан, даю слово, что в сезон буду отправлять в твой клан с обозом телегу со свежей, жирной, вкуснейшей красной рыбой! – пообещал довольный голос Каури.

Следом прозвучал голос Кейгера:

– За то, что ты отправил эту черную тварь к Белой Эйте. Спас Ежика и отомстил за семью Лаури.

– Я защищал жизнь племянницы, так что, к моему великому сожалению, не могу принять ваш подарок. Поскольку за вами нет долгов! – вытерев руку платком, с искренним расстройством ответил Филан, а потом, глянув на Лаури, многозначительно добавил: – А вот в качестве выкупа за невесту соглашусь на один, но очень большой обоз с красной рыбой.

Подняв глаза на белый свет, я увидела, что вокруг трибуны остался небольшой свободный периметр, все оборотни желали увидеть собственными глазами, что случилось. Вскоре новость о смерти главы Черного клана понеслась по толпе. Применив бытовое заклинание, я очистила рубашку и брюки Лаури, но она вся была в прорехах, сквозь которые виднелись подсохшие порезы и раны.

– Так мы победили? – наконец-то осознала, что Лаури не на площади, а обнимает меня.