А я почувствовала на себе чье-то пристальное внимание и посмотрела в сторону купола. Под ним стоял пронизанный светом Лаури, словно ангел во плоти, но сверлил меня совсем неангельским, мрачным взглядом. Мотнул головой – разорвал нашу зрительную связь и отвернулся. А я опустила глаза, чтобы справиться с наплывом эмоций. До меня, наконец, во всех цветах и красках дошло: «Мне ответила богиня! Ответила! Мне! Богиня!»

И пусть я еще толком не поняла, в чем состоит ее совет, но она его дала! Лично мне, лично она! Ведь это не шутки, не шоу и не развод мошенников. Все взаправду! Каждый даргланец доверяет Сияющей свою судьбу, жизнь, своих детей, уважает, почитает и боится. С таким не шутят. И такому, когда всего один миг – и белая глыба синхронизировала пульс у толпы народа, поверишь и сам. Безоговорочно! А значит, я и спляшу, и станцую и на голове постою, чтобы у моих девочек был легкий путь и ради встречи с ними.

От избытка чувств и дичайшего волнения также дико захотелось есть. Даже моя милая покладистая сова скреблась изнутри, требуя покормить ее, бедную, несчастную животинку. В этот момент мой взгляд привлекла мышь, которая сидела лишь в паре шагов от меня, не обращая ни на кого внимания. На сером гладком камне она смотрелась слишком привлекательно, призывно. Такая гладкая, упитанная, чистенькая, усатенькая. Ее шерстка слегка серебрилась, как если бы блестела на солнце.

Сначала зацепив мышку краем глаза, я глянула раз, второй, словно не верила собственным глазам, и уже полностью сосредоточила внимание на ней, затаив дыхание следила за этой толстой нахалкой. К сожалению, у меня слишком юный зверь, а я «юный» оборотень, его обретший. Поэтому не сразу осознала, что полностью утратила контроль на собственным телом, отдавшись животным инстинктам.

Я металась по каменной площади, пытаясь сцапать когтями или клювом слишком проворную мышь. Наконец мне это удалось: я накрыла ее когтистой лапой, еще и крыльями для надежности, чтобы уж точно не удрала. Торжествующе ухнув, убрала крылья, но в полнейшем расстройстве поняла, что под лапой пусто. Да еще и услышала заливистый смех, народ чему-то веселился.

– Сияющая, зачем ты играешь с бедным ребенком? – услышала я недоуменный мужской голос откуда-то сверху.

– Похоже, сильно голодная, – посочувствовал еще один знакомый голос, в котором чувствовалась усмешка.

Задрав голову, я увидела огромного Каури, которому… мой клюв доставал до пояса. Позади него замер Лаури и с какой-то обреченностью смотрел на меня. И в этот момент осознала, что я – сова и нахожусь под сияющим куполом у алтаря.

– Ой, простите, – стыдливо просипела я, сменив ипостась.

Но услышала не их ответ, а совершенно нечеловеческий, какой-то потусторонний голос, который проникал в меня ото всюду и пугал:

– Пода-арок! Твой пода-арок!

– Он? – недоуменно выдохнула я, поймав не менее недоуменный взгляд светящегося Лаури.

– Она? – рефреном мне спросил недовольно он и уже открыл рот явно оспорить это заявление, как словно эхом, но уже грозным, как камнепад в горах, донеслось последнее предупреждение:

– Пода-арок!

Еще бы знать: кому из нас? Но оба таким подаркам явно были не рады.

Небо озарили первые солнечные лучи, возвещая восход, и ритуальный камень погас, а купол развеялся обрывками ночного тумана. Уставший, взмокший Каури, словно вагон чугуна разгрузил, расстроено и раздраженно бросил нам с Лаури:

– Оба ведете себя как дети!

И ушел, оставив нас на растерзание толпе оборотней. Меня быстро оттеснили от Лаури Скалистые. И Меллик первым делом придушенно от восторга спросил, безжалостно ткнув меня локтем в ребро, чтобы привлечь внимание:

– Что там было-то? Что она сказала?

– Да как бы… ничего, – пожала я недоуменно плечами.

Поди пойми, про какие-такие подарки и кому именно твердила богиня.

– Эх ты, недотепа! – укорил Меллик. – Надо было просить чего-нибудь этакого.

– Чего именно ты бы попросил? – усмехнулась я.

– Да я бы сразу… это… ну… – он еще с минуту подбирал чего бы попросил, но, встретившись с моим насмешливым взглядом, махнул рукой:

– Я тебя понял.

– Ну вот и я о том, – хихикнула я.

– Веселитесь? – возник рядом Граш. – А ведь сейчас будут танцы на ярмарочной площади. Идем?

– Идем! – воодушевилась я.

Несмотря на ранее утро, ярмарка встретила задорной музыкой. Чуть в стороне организовали помост, где сейчас наяривали на уже знакомых мне инструментах незнакомые музыканты. Первым делом мы с братом поинтересовались, где поесть. Посмеиваясь над нами, Граш направился к шатрам клана. Там уже во всю жарили мясо, рыбу и варили суп-шурпу. Остро пахло свежим хлебом, кисловатым сыром и квашеной капустой. У меня рот тут же заполнился слюной.