И пока я, оглушенная его словами, хлопала глазами, поднялся сам и поднял меня. Заботливо отряхнул от снега, вновь приласкал мое лицо, а может, выбившиеся из-под шапки волосы убирал и отвел к костру греться. Там мне сразу протянули кружку горячего взвара, и я пила его мелкими глоточками, слушая музыку, и смотрела на Лаури опять севшего напротив. В его нереальных глазах отражалось пламя костра, как будто в них полыхали его чувства. И невозможно было отвернуться, ведь на моих губах горел вкус губ мужчины, который поцелуем словно присвоил меня, наконец-то.

Вот и смотрела я на него растерянно-испуганно, а он напряженно. Будто если брошусь бежать, теперь догонит и навсегда привяжет к себе.

* * *

Впереди показался замок Скалистых, и мы все как один радостно загомонили, махая руками кружившим над нами стражами. Ура, наконец-то нас ждет родной дом с горячим ужином, купальней и теплая кровать! Уж тетушка Алира расстарается!

Невольно обернулась к Лаури, поделиться радостью, а он почему-то тоскливо смотрел на горную вершину, у подножья которой высился серый высоченный замок. И в душу впервые с нашего все изменившего поцелуя и признания закралась тревога.

Мы добирались домой еще две недели и больше не целовались, но при этом Лаури проявлял чудеса заботы. Точнее ухаживал. Словно мы обычные деревенские парень и девушка, которым разрешены только горячие взгляды и робкие прикосновения. В городах Лаури покупал сладости, причем всем ребятам, открыто улыбался и шутил. Мне даже показалось, он впервые в жизни ощутил себя молодым… а не будущим жрецом.

В груди радостно трепетало от скорой встречи с родными. Там Лаури вновь подарит мне браслет. И удивительное дело, мне впервые за эти месяцы было плевать, каким окажется этот браслет. Да хоть тот самый золотой монолит с драгоценным булыжником. Когда бы он успел сделать новый? Но сейчас я была рада принять и этот. Ведь все изменилось, новый Лаури меня покорил.

В сопровождении волков четыре фургона прогромыхали во внутренний двор и остановились в центре каменной площадки. Парни помогли девушкам выйти. Мы счастливо улыбались, оказавшись дома.

– Наконец-то дети вернулись домой! Приветствую дорогих гостей в своем доме! – довольно пробасил Филан, встречая нас во дворе замка. А потом, криво ухмыльнувшись, поинтересовался: – В этот раз без рыбки? Жа-аль, очень жаль.

Вот теперь я убедилась, в кого пошел Меллик. От напоминания о рыбе у меня загорелись щеки, я смущенно подняла взгляд на Лаури, замершего в двух шагах от меня в компании с Мишкой и Кейгером, который обнимал за плечи Вирсалику. И именно старший из Белых заставил меня заледенеть, несмотря на первые теплые весенние деньки, потому что с усмешкой пообещал:

– Прости, Филан. В следующий раз обязательно привезем и рыбки. А сейчас просим одолжить нам, пожалуйста, одну лошадь, мне надо пару в клан отвезти.

– Пару? Тебе? – удивился Филан и прошелся взглядом по троим Белым, чуть дольше задержавшись на Лаури, а затем уставился на Вирсалику, жмущуюся к жениху. Нахмурился и глухо произнес: – Поздравляю.

Граш не выдержал и мрачно уточнил у Лаури:

– И это все, что вам надо?

– Пока, да, – ответил за него Кейгер.

Я не понимала, что происходило, растерянно глядя на Лаури. Он хмурился, мне показалось, что нервничал, вон даже приглушенное было сияние в глазах вспыхнуло ярче обычного. И на языке у меня то горчило, то перчило, то тошнотой грозило накрыть от слишком стремительно менявшихся вкусов. Ясно одно: мой волк не так спокоен, каким хотел выглядеть. Вторая догадка потрясла до глубины души: он передумал делать мне брачное предложение.

Растерянность сменила злость: неужели это такая изощренная месть мне? Приручить, чтобы бросить? Потом нутро сжалось от боли, уже не из-за того, что не сочли подарком, не из-за того, что когда-то меня, ненужного ребенка, бросили. А от предательства. Нет, нет, этого не может быть! Даже машинально мотнула головой, отгоняя эти мысли, не поверив, что этот мужчина способен на подобное. Однако Лаури, прямой и непоколебимый как скала, молчал.

– Берите все, что надо, – сухо разрешил Филан, подав знак прислуге, окинул Белых разочарованным взглядом, развернулся и пошел было к двери, но обернулся и крикнул нам:

– Ребятки, а ну быстро в дом. Вас уже все заждались!

Кто-то из местных привел Кейгеру запряженную лошадь. Граш протянул ему котелок и мешок, из которого пахло едой. Меллик вытащил меховую полсть из фургона и сунул Кейгеру, пригодится и в дороге накрыться, и будет на чем спать лисичке. У черно-бурой лисы мех густой, не замерзнет. И пока жених приторачивал эту поклажу и сумку невесты, мы с ней прощались. Парни – по-мужски коротко, а мы с девчонками обняли Вирсалику и каждая из нас пожелала ей всего самого хорошего. Я не выдержала, глухо спросила:

– Почему вам хотя бы не переночевать здесь?

– Потом будет очень трудно вновь отправляться месить грязь дорог. Лучше уж добраться до дома, а потом расслабляться, – смущенно ответила она. – Скоро встретимся.

– Вряд ли, – грустно улыбнулась я.

Эта милая добрая женщина мне очень понравилась. Манерой поведения она походила на Артемию, мою фирскую тетку. Только честнее и искренней.