Но войдя в её дом, я лишь убедился, что мы тут одни. Тут она чувствовала себя более спокойно и начала излагать свою проблему.

Женщина, которую звали Марта, рассказала мне о сыне, который был одержим, по её мнению.

— Это началось всего пару месяцев назад, но за это время моя жизнь полностью изменилась, — продолжала Марта. — Сначала я думала, что это просто подростковый кризис. Но потом он стал говорить со мной странным голосом и иногда ведёт себя так, будто его кто-то контролирует.

Марта взяла паузу, вздохнула и посмотрела в окно. — Он начал уходить из дома по ночам и возвращался только утром, измотанный и бледный. Я следила за ним однажды и видела, как он встречается с группой странных людей около старого заброшенного склада на окраине города.

— Вы пытались с ним поговорить? — спросил я, пытаясь понять, как можно помочь.

— О, я пыталась, — ответила она, с тоской в голосе. — Но каждый раз, когда я пытаюсь поднять эту тему, он становится агрессивным и закрывается в себе. Я даже пыталась обратиться к психологу, но мой сын отказывается идти на прием.

— Марта, это действительно звучит тревожно, — сказал я, чувствуя ее беспокойство. — Возможно, стоит попробовать другие пути. Может быть, есть кто-то, кто сможет достучаться до него, друг или кто-то из родственников, кому он доверяет?

— У нас никого нет, кому бы он доверял больше, чем мне, — ответила Марта, ее голос звучал безнадежно. — Но я вам еще не рассказала самого страшного. Однажды ночью, когда он снова не вернулся домой, я решила отыскать его. Это было что-то ужасающее...

— Что именно вы увидели? — мой интерес был полностью пробужден.

— Я нашла его на старом кладбище за городом. Он стоял в центре круга, нарисованного на земле, окруженный свечами. Вокруг него были странные люди в черных мантиях. Они что-то шептали, а мой сын держал в руках странную книгу и читал оттуда заклинания. Я была в шоке, ничего не могла сделать, только наблюдала издалека. Когда они заметили меня, было уже слишком поздно...

— Что случилось дальше? — спросил я, ощущая холод по спине.

— Они прервали ритуал и разбежались, но мой сын увидел меня. В его глазах я увидела не только злость, но и страх. С тех пор он стал еще более замкнутым и отдаленным. Я пыталась говорить с ним после того случая, но он отказывается объяснить мне что-либо.

— Это должно быть очень тяжело для вас, — сказал я, пытаясь найти слова утешения. — Но мы должны что-то делать. Это может быть опасно не только для него, но и для других.

Марта кивнула медленно, глубоко вздыхая. — Наверное, это единственный выход — обратиться к вам. Но я боюсь потерять его навсегда, если предприму такие шаги.

— Иногда, чтобы помочь, нужно принять трудные решения, — добавил я, пытаясь поддержать ее. — Если что-то пошло не так, важно действовать решительно и сразу.

— Вы правы, — согласилась Марта, на её лице можно было заметить следы решимости. — Я должна действовать, прежде чем будет слишком поздно. Но мне нужна ваша помощь.

— Конечно, я помогу вам, — ответил я. — Это важно, и вы не должны проходить через это в одиночку. Сегодня я буду с вами. Мы вместе попытаемся найти решение и помочь вашему сыну вернуться к нормальной жизни, — сказал я, чувствуя, как моя роль становится важной частью этой тревожной истории.

Марта выглядела немного ободренной, но её взгляд все еще был полон тревоги. — Спасибо вам большое. Надеюсь, мы сможем найти способ помочь ему.

Мне нужно было подумать, я вышел на крылечко и ушел в свои мысли. Возможно, что тут нет ничего странного, просто парень странный и занимается какой-то оккультной фигней. Как бы там ни было, все равно нужно проверить… Я просидел до полуночи, Марта в это время крепко спала. Я наблюдал за ней и удивлялся тому, как она крепко спит. Также я был очень тронут тем, что она доверилась мне и позволила охранять ее сон. Вспоминая укусы и ссадины на ее ногах, я был твердо убежден, что сын избивает ее.

Момент встречи с этим отморозком был особенным. Ее сын был одет в серый балахон. По его взгляду было видно, что как только он увидел свою мать, то сразу же пришел в ярость. Но я избавил Марту от его дальнейших действий, схватил его за шею и отвел на второй этаж, где мы закрылись в его комнате. Я начал разговаривать с ним, пытаясь успокоить и понять причину его гнева. Его дыхание было тяжелым, и глаза все еще искрились злобой, но постепенно, под воздействием моих слов, он начал успокаиваться. Я мягко спросил, что произошло и почему он так среагировал, когда увидел свою мать. Медленно, словно выбирая каждое слово, он начал делиться своими переживаниями, которые накопились за долгое время.

— Ты не понимаешь, она всегда контролирует меня! — вспылил он, едва сдерживая ярость. — Каждый мой шаг, каждое мое слово! Это душит меня, я не могу так больше!