Выбрался из каюты и стал наблюдать за приближающимся здоровенным городом. Вообще — вполне заслуживающим называться мегаполисом, даже по меркам Земли. Чёрт знает, сколько в нём живёт народу, но начало «предместий» мы проплывали, приближались к плотной застройке мимо фактически сплошных полей, лугов и прочей аграрной хренотени. Дома пейзан при этом были каменные, с украшениями — пузато-островерхо готичные, как самые богатые дома Гденьска. В то, что среди раскидистых кабачков и брюквы с пшеницей обитают купцы и вельможи-чиновники, верилось слабо, так что точно пейзанские дома.

Правда, дёргать башкой и глазами, чтобы разглядеть всё это, приходилось совершенно немилосердно. Тоже ведь нужная вещь, в столице бы решить… Впрочем, таких нужных, без всяких кавычек, вещей у меня вагон и тележка в придачу. Так что действуем по заранее составленному плану, а то вместо того, чтобы сделать часть — не сделаю вообще ни хера, да ещё и облажаюсь усталый, от бессмысленных метаний.

А Быстрица, оправдывая своё название, плыла уже не в пригородной, а городской черте. Я было думал по мостам понять уровень маготехнологии, но не вышло: Золотой полностью располагался на южном берегу реки и городских мостов не имел. Но ощущения средневековья от увиденного не было точно, скорее девятнадцатый век: дома до четырёх этажей (этажищ, а не маломерок), не считая нередких дворцов, чуть ли не десятиэтажных, если считать вычурные башенки за этажи. Ну и нельзя не отметить отсутствие городских стен, хотя тут-то и память Михолапа, и прочитанное вполне объясняли ситуацию: от всякой мистической гадости никакие стены не помогут, разве что самой гадости: перекус будет разбегаться в пределах стен. Войны «армия на армию» вообще даже не упоминались — может, и будут в будущем, но на основе пулестрелов и прочего. Так что даже тогда от стен особого толка не будет, только трата сил.

Хотя строятся попросторнее, намного, чем в «людских муравейниках» земли. Но тут уже, думаю, вопрос транспорта: гелеакулюсы на железных дорогах (пару из которых я углядел краем глаза, хоть и размыто) просто не вытянут логистику плотной городской застройки. Соответственно, она и не плотная, а всё население Золотого вряд ли дотягивает до миллиона, даже учитывая пригороды.

А впереди показался порт. И вот тут мне стало интересно: ну ладно, колёсные парусники типа Быстрицы — их было немало и, в общем, несколько десятков их, разгружающихся-загружающихся, были понятны. Но вот помимо них, было три здоровенных, огромных корабля. Тоже парусных, но обшитых каким-то золотистым сплавом, с несколькими парами водных колёс под стать им размерами. И это уже любопытно: такими громадными, да ещё с бронёй, могут делать только военные корабли. Хотя, с учётом магии и духов, может быть эта троица просто торгово-морскими. Размеры — для запаса провианта, воды и товаров. А броня — от какой-нибудь морской пакости повышенной лютости — я про то, что в морях и океанах творится, совершенно не в курсе.

Быстрица подплыла к выдвигающемся мосткам (вроде причал или пирс, хрен знает), а засуетившаяся команда скинула трап. По которому поднялась пятёрка: четверо явных стражников, в кирасах и шлемах, а один — начальник и чиновник. В мундире, со здоровенной папкой в руках. Да ещё и одарённый, судя по ощущениям. Стражники бодро ломанулись в трюм Быстрицы, а капитан начал, жестикулируя, что-то трындеть записывающему и кивающему чиновнику. Через пару минут этой беседы чин оторвался от записей, зыркнул и выдвинулся ко мне.

— Почтенный… — начал было он, но уткнулся взглядом в развёрнутый пергамент «от корифея». — Понятно, почтенный видом. Не смею вас задерживать, — коротко кивнул он, возвращаясь к капитану.

Хм, ну в принципе, подобное поведение вполне понятно: если двигаться по корифейству можно только с подорожными, то и трясти имеющих эти подорожные или приравненные к ним записульки — просто глупо. Правда, я рассчитывал получить от стражников информацию… впрочем, никто не мешает мне её получить в городе. Никаких дел на Быстрице у меня не было, так что просто направился с корабля.

В портовой зоне было людно, народ сновал туда-сюда, толкал тележки и грузы, но меня обходили. Не из-за одежды, как я думаю: моё пончо-плащ было далеко не самым «бохатым» из одежды прохожих, которые уворачивались от телег, как миленькие. Скорее всего дело в манере себя держать: и я на земле, и Михолап тут привыкли держать голову прямо. Это ещё было и физически удобно — я бегал взглядом, а свысока это не так заметно окружающим: Михолап был в среднем на голову повыше среднего прохожего.

Правда, то, что меня обходили, препятствовало намерению отловить какого-нибудь прохожего, потрясти его на информацию. Впрочем, порт мне покидать и так, и так, а расспросить кого-нибудь информированного даже лучше в городе, вне этой портовой суеты. Прошёл по центральной улице до перекрёстка: улица была огромной, метров тридцать шириной, хотя… проезжая часть. То есть по центру улицы проходила железка, только двухпутная, а вот пара полос по бокам были явно выделены и предназначены не для пешеходов. Но навозом и прочей пакостью не пахнет, как и в Гденьске… Видимо, какие-то виды не пахучего транспорта, те же железные кони в «индивидуальной модификации», как я себе и хотел.