– А я ведь помню, каково это – ждать на корабле, пропустит тебя Луч или сожжет. Мне жаль тех людей.

– Говорю же, ты не Мастер Смерти! Пошли, попробуем испортить им жизнь со стороны города.

– Иди, я догоню.

– Хочешь еще раз это увидеть? Не насмотрелась?

– Слишком много кораблей. Они не просто так идут на смерть. Они что-то знают. Как тот чынгырский.

Лириш недоуменно поднял брови, и Лала коротко пересказала ему историю с тремя сожженными шлюпками.

– Я слышал причитания Смотрителя, но не вникал в подробности. – Он снова уселся на камень. – Ну, тогда давай смотреть.

Когда первый небольшой корабль поравнялся с Иглой, Маяк послал Луч прямо в основание мачты, превратив паруса в гигантский факел, сгоревший быстрее, чем люди успели прыгнуть за борт. Мгновенно почерневший остов развалился на части и затонул, но за ним следом спешил второй корабль, остальные стали обходить Иглу и выстраиваться полумесяцем.

– Как думаешь, успеют всех спалить? – азартно спросил Лириш, вглядываясь в новую жертву Маяка.

– Да… – вздохнула Лала. – Но зачем? Чего добиваются капитаны, отправляясь на гибель?

– Отсюда плохо видно, но мне кажется, на палубе нет людей…

В этот момент ударил второй луч, раскроив бочкообразный корпус, и тут же мелькнул третий, поджигая следующий корабль. Лириш только восторженно выдохнул.

Четвертый корабль шел строго позади третьего, будто пытался укрыться за ним. Но в отличие от предыдущих на нем были люди, крошечными блохами скачущие по реям. Матросы возились с парусами необычной формы. Лала напрягла зрение до рези в глазах и ахнула:

– Зеркальный парус!

– Что? – повернулся к ней Лириш и выпучил глаза, осознав ее слова. – Нет!

Красный луч ударил в парус и отскочил от него, как детский мяч от стены купола. И не просто отскочил, а вернулся к Маяку. Оглохшие и онемевшие от потрясения, Лала и Лириш не слышали грохота, но прекрасно видели, как разлетелся вдребезги стеклянный купол, а внутренность башни занялась огнем, отчего белоснежные стены пошли жирными трещинами, заметными даже на расстоянии. Маяк стал оседать, как не вовремя вынутый из печи праздничный воздушный пирог.

– Быстро! – заорал наконец Лириш и кинулся вниз по тропе, рискуя сломать ноги об острые камни.

– А Маяк? – отчаянно крикнула Лала в серую спину.

– Хворь с ним! Это не торговцы! Шулаю конец, если они пройдут!

Прежде чем спуститься за Лиришем, Лала последний раз обернулась к морю и на миг обмерла – палубы стремительно приближающихся кораблей кишели людьми. Разглядеть всех и каждого она не могла, но металлические блики не оставляли сомнений – оружия у нападающих более чем достаточно.

Встревоженные дромы мгновенно легли при их появлении и с готовностью бросились прочь от зарослей, будто там зашевелился хищник.

– Давай к Стене, к Центральным Вратам, они ближе! – задыхаясь, скомандовал Лириш, когда они добрались до крайней улицы. – Гони всех лучников в порт, а я к Совету, придется мастерам Смерти потрудиться не в Пустыне!

Лала кивнула, но когда Лириш приказал дрому поворачивать, вдруг не сдержалась:

– Будь осторожен!

Он чуть притормозил и улыбнулся, словно услышал что-то приятное.

– А ты пообещай, что даже не приблизишься к неприятностям. Должен же кто-то потом меня исцелить.

– Не могу ничего обещать.

– Я так и думал!

Он снова улыбнулся, приложил руку к сердцу, кивнул и погнал дрома в пустоту переулка.

Распугивая случайных прохожих, Снег разлапистым галопом понес Лалу к Главным Вратам. Глухой стук дромьих копыт отзывался в ее голове тревожным эхом, которое смешалось с мыслями и негодованием. Сколько человек на весь город подозревают о смертельной опасности, что близится со стороны моря? Что Шулай может противопоставить ордам головорезов с десяти кораблей? Сотня лучников Стены и полсотни мастеров Смерти, сильных лишь в ближнем бою, – это ужасающе мало! Неужели никто и никогда в Совете и в Управе не задумывался, что нужна еще какая-то защита, кроме Маяка? Откуда у ашайнов такая гордыня? Почему они считают всех чужаков хуже и глупее себя? Даже ее, рожденную здесь, не хотели сначала принимать! Ну и пусть тогда получат по заслугам!

Последняя мысль, змеей проникшая в голову, была непохожей на прочие. Холодной и спокойной. Будто у Лалы внутри сидит другая она, не привязанная ни к кому и ни к чему, кроме своих желаний. Сильная, храбрая и гордая. И очень расчетливая. Снег будто услышал эти мысли и озадаченно замедлил ход, перейдя на неспешную рысь. Лала не стала его подгонять. Сейчас был идеальный момент, чтобы покинуть обреченный город и спокойно, не опасаясь погони, добраться до Сайшона. Любой оазис на пути окажет ей помощь, даже если она все бросит здесь. Она свободна и никому ничего не должна. И Лиришу в первую очередь.