Такие речи никак не вязались с детским лицом, и Лале впервые стало жаль кого-то, кроме безвременно умершей Асмы. В ее жизни Тик был первым ребенком, который не дразнился, не кидался грязью и не убегал от нее. Она с трудом подавила желание взять за руку маленького человека, который был ей ниже пояса.

Однако откровенностью за откровенность Лала платить не стала. Вернее, посчитала, что ребенку не стоит знать всех подробностей ее жизни в замке. Ей нужно в Этолу, а потом дальше, в Пустыню на западе. Ей нельзя встречаться ни с кем из замка Фурд. Человек, которого она убила, был чудовищем, но она не хотела убивать, так вышло. Это все, что она сообщила Тику.

Они шли лесными тропами, избегая дорог. Лишь изредка Тик выскакивал из подлеска возле какой-нибудь деревеньки и возвращался с куском съестного. Деньги решили не тратить, если удается раздобыть еду бесплатно – как именно, Лала догадывалась, но Тик неизменно делал честное лицо и хвалил сердобольных крестьянок.

Лала не сомневалась, что хозяин уже отправил на ее поиски Эрла и Дикуса – охотников за беглецами. Она видела, что сотворили эти двое с бедняжкой Дарой, которая сбежала со своим любовником, пастухом из соседней деревни. Лучше бы ее просто убили… Но Лала не боялась погони. Вместо исчезнувшего страха перед Ростером у нее в душе поселился новый: страх никогда не найти пустынных людей с рысьими глазами. Места для других опасений попросту не оставалось. Поэтому Лала даже не вздрогнула, когда, поджидая Тика в кустах у дороги, увидела двух всадников в знакомых темно-лиловых плащах. Вздрогнула она позже.

Поравнявшись с ее укрытием, один из коней втянул воздух и дружески заржал. Это был Ураган, в жеребячестве она выходила его с помощью трав. Задохлик, которого собирались отдать на колбасу, вырос в жилистого и очень выносливого скакуна. Ураган всегда ржал, едва Лала приближалась к конюшне, а она продолжала делиться с ним сухарями, хотя ему это уже не требовалось. И теперь любимый конь выдал ее.

Всадники остановились, один спешился и пошел к кустам. Не найти Лалу в жидкой поросли отцветающего древосила мог только слепой, нужно было всего лишь не спеша прочесать придорожную полосу. Эрл, а это был он, не торопился царапаться о колючки древосила. Он внимательно смотрел на коня, ожидая повторного ржания. И дождался. Радостный Ураган навострил уши и снова позвал добрую девушку, у которой для него всегда есть сухари. Эрл пошел по направлению взгляда лошади, но тут внимание охотников привлек другой звук: по пыльной дороге сломя голову к ним бежал мальчишка и кричал, размахивая руками.

– Добрые господа, спасите! Моя сестра провалилась в болото! Помогите вытащить ее, она заплатит, у нее большой кошель на поясе, он тоже утонет!

Эрл и Дикус переглянулись. Радуясь, что они отвлеклись, Тик затараторил:

– Я хотел сам, но не могу, я маленький, ничтожный, а вы такие сильные благородные господа, на таких конях, вам это ничего не стоит, а денег вы получите много! Вы получите все деньги, которые есть у сестры, и отец вам потом заплатит, только скорее, умоляю, скорее!

Охотники смотрели на него и не двигались. Наконец Дикус почесал щетинистый пегий подбородок:

– Где?

– Вон там, за поворотом и чутка в лес, скорее!

Лала не могла отчетливо слышать их разговора, но поняла, что Тик пытается отвлечь преследователей. Это было удивительно. Она не привыкла, чтобы кто-то рисковал ради нее, а в том, что делал мальчишка, риск присутствовал нешуточный. Лала начала осторожно отползать под защиту леса. Тут плащ Ростера, будто решив отомстить, зацепился за колючий древосил, и Лала слишком сильно его дернула. Кусты зашевелились, Ураган снова заржал, и Эрл схватил Дикуса за рукав:

– Погоди.

Тик заголосил с удвоенным старанием:

– Некогда годить, господин! Сестра сейчас утонет со всеми деньгами!

Эрл подозрительно посмотрел в сторону, указанную Тиком, затем оглянулся на кусты и внезапно схватил мальчика за грудки, легко приподняв над землей:

– За поворотом, говоришь, болото?

– Да, господин, – прохрипел Тик.

– Там же деревня рядом, за каким чертом ты сюда рванул, малец?

– Не… не знаю, господин… со страху… отпустите…

– Зато я знаю. Не нужна тебе помощь. Тебе нужно, чтоб мы от этих кустов отъехали, правда?

– Нет, господин, ну что вы… матерью клянусь, сестрой клянусь!

– Сдается мне, Дикус, нет у него ни сестры, ни денег. Зато есть интерес помешать нам, а? Что скажешь? Может, выпустить его кишки, чтоб не горевал по сестре?

Дикус невозмутимо кивнул и достал кривой нож. Тик забился в руках у Эрла, закричал, что никого он не знает и, если господа не хотят спасать его сестру, пусть просто его отпустят.

– Мне жаль, малец. Твоя сестра уже точно потопла при таком тупом братце, который побежал за помощью на пустую дорогу. И мучиться тебе всю жизнь от угрызений совести. Мы избавим тебя от этого. Ну а коли ты наврал и просто мешаешь нам в благородном деле, то тем более заслуживаешь ножа.