Ответом был неясный шум в саду у подножья Маяка. И без трубы было видно, что горит подсохший куст, который Шимен мечтал оживить, но не успел. Теперь слуга плескал на огонь водой из бурдюка, а рядом давал советы высокий человек в сером плаще. Словно почувствовав взгляд Лалы, серый поднял голову. Это был Лириш. Махнув ей рукой, он направился по дорожке вверх. Шимен было кинулся следом, но Лириш резко что-то сказал, и тот отстал. Лала задумалась. Посторонних нельзя допускать к Лучу, но иначе ей не поговорить с Лиришем, который вряд ли пришел любоваться морскими видами.

Запыхавшийся Лириш возник на лестнице так быстро, что казалось, под плащом у него спрятаны крылья. Лале ничего не оставалось, как встать перед ним и загородить собой проход.

– Сюда нельзя! – Лала вытянула левую руку, и Тик угрожающе поднял голову.

– И я рад тебя видеть, Лала из Небесного Ока! – Он отвесил шутовской поклон, но замер и смотрел не на нее, а на змея.

– Что случилось в городе?

– Много чего, мы так и будем говорить на лестнице?

– Да.

– Хорошо, – он уже восстановил дыхание и с улыбкой разглядывал ее, – но разговор долгий, как же ты будешь следить за морем, Смотрительница?

– Не твое дело! – огрызнулась она, понимая, что он прав.

– Безопасность Шулая и мое дело тоже. Особенно если речь о поджогах и беспорядках.

Лала задержала дыхание. Лириш внимательно смотрел ей в глаза, и она еле выдержала его взгляд.

– Не понимаю.

– Прекрасно понимаешь. – Он сделал многозначительную паузу и добавил: – Я видел тебя ночью.

– Помощник Смотрителя имеет право гулять ночью, потому что днем у него важная служба! – не растерялась Лала.

– О, конечно! Город признателен помощнику Смотрителя. Вот только Луч из окна помощника спалил несколько деревьев и повредил купол Управы чистой воды, пекарню Гарайша и лавку иноземных товаров Шалишара.

– Это… это не я! Ты ничего не докажешь!

– Правда? – Лириш смеялся искренне, и Лала опять невольно подумала, что у него очень приятное лицо. – А мне не нужно доказывать! Мое слово против твоего. Во всех районах Шулая пожары. Пусть не ужасные, но люди очень злы. Им нужен виновный.

– Ко всем пожарам в городе я не имею отношения.

– Вот! – радостно щелкнул пальцами Лириш. – Но первые два дерева подпалила именно ты!

Лала устало выдохнула. Она не боялась Лириша, но была неприятно удивлена его осведомленностью.

– Чего ты от меня хочешь?

– Договориться.

Она рассмеялась. Она ждала чего угодно, вплоть до публичной казни, но только не этого заинтересованного доброжелательного взгляда.

– Не лучшее место для переговоров, Мастер Шнэдд может вернуться в любой момент.

– Не может. У Совета головная боль на весь день. Так допусти уже меня наверх, и давай совместим беседу и твою службу. Не ровен час, пропустишь врага, никто тогда не похвалит тебя, что охраняла Маяк от главы городской Управы.

– Я могу убить тебя в любой миг! – сказала Лала, отходя от лестницы.

– Верю всем сердцем, что до этого не дойдет, госпожа Мастер Смерти! – Лириш снова поклонился, но уже без шутовства, и шагнул за ней, почтительно и восхищенно озираясь, как деревенский мальчишка, впервые оказавшийся в тронном зале.

Лала успела прикрыть клетку Джоха, но Лириш даже не обратил на это внимания. Он во все глаза смотрел на устройство, рождающее Луч.

– Столько лет я мечтал узреть его, во снах видел, даже пару раз просыпался в ужасе, потому что горел в огне Луча… А он выглядит совсем нестрашно. Но ведь ты не могла утащить его к себе в комнату?

– Я не воровка.

– Значит… – Лириш понизил голос, будто кто-то мог их услышать, – у тебя есть свой собственный ручной Луч?

– Да. И мне теперь никто не нужен и никто не указ.

– Разреши усомниться.

Лириш обошел устройство кругом, осторожно коснулся задней стенки и встал перед Лалой, глядя на нее сверху вниз. Он стоял так близко, что Лала могла угадать по запаху изо рта, чем он завтракал. Похоже, глава Управы не отказывает себе в дорогущих ягодах хуш. Она подалась назад, но он снова приблизил свое лицо и прошептал:

– Иначе ты убила бы меня при попытке навязать переговоры. А я жив и допущен в святая святых. Есть лишь два объяснения этому.

– Два?

– Первое – моя привлекательность, обходительность, манеры и власть, отчего ни одна женщина мне не отказыва-ет. – Он чуть прищурился, оценивая произведенное впечатление, и стал похож на самодовольного сытого кота, которого не поймали на краже хозяйских сливок.

Лала сначала опешила, а потом рассмеялась:

– Ну а второе?

– Я рад, что первое не про тебя, это было бы скучно. Второе – мое влияние не только в Шулае, но и в Сайшоне. – Он метнул в нее короткий быстрый взгляд. – Если я тебе не помогу, никто не поможет. Буду рад, если ты наконец это осознаешь.

– Осознала, дальше что?

Лириш подошел к столу, поднял уроненный Шнэддом кубок, наполнил оба кубка вином и протянул один Лале.

– Выпьем за нашу дружбу и начало нового времени.

Лала, поколебавшись, приняла кубок и обернулась к лестнице. Ей казалось, что вот-вот появится Шнэдд и поднимет страшный шум. Лириш проследил ее взгляд и улыбнулся:

– Не жди Смотрителя так скоро, Мастер Смерти! Это я позаботился о большом пожаре и занятости Совета на весь день.