– Элиза говорит, что она теперь член ее стаи! – кричал пожилой мужчина.

– Это против правил. От стаи может участвовать только одна волчица в Испытаниях Королевы, – сказал другой.

Казалось, что старшие советники спорили. Мое тело все еще ныло, и я хотела послушать, что они говорят, поэтому я продолжала тихо лежать с закрытыми глазами.

– Я здесь король, – прорычал Аксил. – И я говорю, что это не так. Обе девушки вступили в состязания, будучи членами разных стай. Мы велели им выжить, выполняя задание, и они сделали то, что должны были.

– Но… – начал было спорить один, но остановился, вероятно, поймав на себе буравящий его взгляд Аксила.

– У них будет огромное преимущество в следующем задании, мой господин, – добавил более благоразумный голос.

– Значит, так тому и быть. Вы хотите, чтобы я женился на сильнейшей представительнице нашего рода. Что ж, полагаю, что если девушка, которая даже не альфа, смогла создать связь стаи, то она чертовски сильна, – сказал Аксил, и у меня потеплело в животе.

Он говорил обо мне.

Затем послышался звук шаркающих ног; когда они удалились из комнаты, мои веки резко открылись. Я лежала на хрустальной эльфийской исцеляющей постели, накрытая белоснежными простынями. Тогда я поняла, что ушли не все, и, подняв глаза, увидела Аксила, который смотрел на меня сверху вниз.

– Как… – начала было я, но он отмахнулся.

– С ней все в порядке. Ты спасла ей жизнь. – Его слова были отрывистыми и короткими.

Почему у него был расстроенный голос? Я приподнялась на локтях.

– И ты злишься из-за этого? – прорычала я. – Ты ни капли не изменился. Все тот же эгоистичный мальчишка, который заботится только о своей королевской репутации!

Мне было все равно, что он теперь король. Аксила Муна нужно было поставить на место. Он не имел права злиться на меня за то, что я спасла чью-то жизнь.

От моих слов он отшатнулся, как будто я дала ему пощечину.

– Так вот что ты думаешь?

Вся боль, которую, как я клялась, преодолела с подросткового возраста, выплыла на поверхность.

– Да, Аксил. Разве не ты решил отмалчиваться после нашего расставания? Твой брат сообщил тебе, что я кусок мусора из Илистых Отмелей, а ты согласился и ушел. И даже не вернулся на следующий год. Не отправил ни единого письма. Ничего.

Его щеки горели от стыда, покраснение заливало шею.

– Я не соглашался. – Его голос был тихим, и он выглядел испуганным, широко раскрыв глаза, когда начал нервно заламывать руки.

Я отрывисто рассмеялась.

– Молчание и вид твоей спины, когда ты уходил, были достаточным тому подтверждением.

Он нахмурился.

– Ты ненавидишь меня. Я провел все эти годы, не переставая любить тебя, а ты ненавидишь меня? – казалось, он поражен.

Его слова словно пронзили мое сердце стрелой. Теперь я полностью села, выпрямившись, радуясь, что не чувствую боли в ребрах, но ощущаю ноющую боль в душе от его слов. Я была одета, пусть и в белый лечебный халат, и поэтому я соскользнула с кровати и заковыляла к нему, проверяя состояние лодыжки. Чувствительно, но совсем не так, как прежде. Это заставило меня задуматься, как долго я была без сознания, но в этот момент мне было уже все равно.

– Любить меня? – вместо того чтобы испытывать радость, я чувствовала разрывающую меня, как никогда прежде, ярость. – Ты думаешь, что, уйдя после тех двух месяцев в лагере…

– Я…

– НЕ ПЕРЕБИВАЙ МЕНЯ! – закричала я, как обезумевшая, вложив в свой голос доминирующую силу, и его глаза широко распахнулись. – Я ждала пять лет, чтобы сказать тебе это, Аксил Мун, ты дашь мне сказать правду!

Аксил выглядел напуганным мной, и в глубине души мне было от этого хорошо. Я хотела, чтобы ему было больно. Я придвинулась к нему поближе, чтобы смотреть ему прямо в глаза, рассказывая, что он со мной сделал. Он выглядел так, словно ему стало больно еще до того, как я открыла рот.

Прерывисто вздохнув, я выдержала его взгляд.

– Я мертва внутри из-за тебя, Аксил.

Агония исказила его лицо, и он отшатнулся к стене, ударяясь спиной. Я подалась вперед, снова подходя ближе, чтобы протянуть руку и коснуться его сердца. Я положила ладонь на его грудь, как делала это много раз тем летом. Ощущение бешеного, хаотичного биения заставило меня почувствовать себя хорошо.

– Я любила тебя каждой частичкой своей души. Она всецело принадлежала тебе, – сказала я ему. – Ты давал обещания, зная, насколько я была сломлена, потеряв родителей в таком юном возрасте. Ты сказал мне, что будешь моей семьей, – напомнила я ему.

Стыд обжег его щеки, но он молчал, позволяя мне договорить.

– А потом ты оставил меня. Выбросил, как мусор! – закричала я ему в лицо, отдергивая руку. – И теперь каждый мужчина, который пришел после тебя, получил мою тень, потому что тут ничего не осталось! – Я сильно ударила себя в грудь, когда моя волчица начала проявляться, и Аксил сделал то, чего я совсем не ожидала.