– Тогда она погибнет с честью, и мы каждый год будем взвывать ее имя на луну в память о ней, – сказал Сайрус.

Сайрус прав, погибнуть во время Испытаний Королевы было большой честью.

Состязание за право стать королевой происходило только тогда, когда королю нужна была жена. Моя мать ездила в город и смотрела испытания отца Аксила, а три года назад я внимательно следила отсюда за испытаниями его брата Ансела, но мне так и не довелось увидеть их воочию. Аксил отобрал стаю у своего брата на следующий год в поединке вызова, оставив его в живых из милосердия.

Выйдя из дома, я пересекла деревенскую площадь. Вокруг все члены стаи были чем-то заняты. Некоторые женщины свежевали только что добытую дичь, а несколько мужчин в волчьем обличье спарринговали в стороне и отрабатывали охотничьи приемы. Для молодоженов строили новую хижину, и высоко в небе светило солнце. Обычный прекрасный день в нашей сонной деревне, но я знала, что если мне удастся победить, то меня выдернут из моей рутины прямо в оживленную столицу Горы Смерти.

Я постучала в дверь дома Дориана, и он сразу же откликнулся:

– Входи, Зара.

Я усмехнулась: черт возьми, да у него непревзойденный нюх. Я открыла дверь и застала его за поеданием картошки с мясом. Его жена возилась с горшочком на печи и кивнула мне, когда я вошла.

Амара была самым покорным членом нашей стаи. Она редко смотрела в глаза и избегала конфликтов любой ценой. Она была миротворцем, что мне в ней нравилось. Любой гражданский спор сначала передавался на рассмотрение Амаре, и она решала, возможен ли более мирный исход. Если нет, дело переходило мне, а уж я предпочитаю решать проблемы суровее. Меня прозвали «каратель», потому что мне нравились наказания, подобные тем, что назначал мне Дориан, чтобы преподать волкам уроки, которые им не забыть вовеки. Пока вы не почувствуете разъедающие ваш желудок изнутри и снаружи муки голода, вы не поймете, каково это – по-настоящему хотеть украсть еду, и вы бы больше никогда не сделали этого от скуки. Это закалило меня и научило вещам, которые, чувствую, послужат мне лучше, чем шлепок по рукам.

Я пододвинула стул, бросила повестку с призывом перед своим альфой и затем уселась.

– Я тоже получил, – сказал Дориан, обгладывая кусок мяса с костью, а затем посмотрел на меня, и я выдержала его пристальный взгляд. Мой альфа был размером почти с медведя. Его тело – сплошные мускулы, и, хотя ему было за сорок зим, двигался он со скоростью и грацией обученного убийцы. Его коротко остриженные волосы были темно-каштановыми, с проседью, которая пробивалась в бороду цвета соли с перцем. Но сейчас меня пригвоздили к месту его глаза, глубокие, карие, с желтыми крапинками – мне казалось, что, пока я смотрю в них, они пронзают мою душу.

Мы с Дорианом просидели целую минуту, просто уставившись друг на друга, пока Амара, насвистывая себе под нос, помешивала что-то в горшке на печи. Казалось, что на мои плечи лег тяжелый груз, в то время как мой разум хотел, чтобы я отвела взгляд, но сила воли была намного сильнее. Как раз в тот момент, когда я подумала, что могу сойти с ума от этого пристального взгляда, он заговорил.

– Ты действительно хочешь принять участие? – спросил он, и я отвела взгляд на призыв, переводя дыхание после длительного зрительного контакта. Мне необходимо показать ему, что я способна на это, что достаточно сильна, чтобы сделать это.

– Да. Я хочу оказать честь нашему народу и показать этому франтоватому королю и его брату, что девушка из стаи Илистых Отмелей способна разнести в пух и прах любую из его городских волчиц.

Мой альфа ухмыльнулся, но затем его улыбка погасла.

– И ты не против побороться за сердце Аксила Муна?

У меня перехватило дыхание. Именно Дориан забрал меня из лагеря тем летом. После того как Аксил сломал меня, Дориан, Амара и Сайрус стали теми, кто помог мне прийти в себя. Он знал, как сильно на меня повлияло то, что Аксил отверг меня.

Я встретилась с ним взглядом, пытаясь скрыть ощутимую уязвимость.

– Я должна. Мне нужно показать Аксилу Муну, что он ошибался на мой счет.

Дориан коротко кивнул:

– Тогда у меня есть одно условие, Зара.

– Назови его, – гордо выпятила я грудь.

– Мое условие – ты не сдашься, – заявил он. – Я хочу, чтобы ты стала королевой или погибла, так и не сдавшись.

По спине пробежали мурашки, и я с трудом сглотнула. Конечно, я именно так и хотела поступить. Меня всегда учили, что отступать позорно, но… если дело действительно до этого дойдет, смогу ли я просто… позволить убить себя, чтобы сохранить честь своей стаи?

У меня создавалось впечатление, что это был очередной его урок. Чтобы проверить, насколько сильно я этого хотела, насколько я была готова.

Он подался вперед, его глаза внезапно заблестели от эмоций.

– Зара, ты всегда была моей любимицей. Но если ты преклонишь колено перед какой-нибудь напыщенной городской волчицей, мне придется убить тебя самому, а я не хочу этого.