Утром мне во время умывания и косметических процедур напомнили, что я назначил вчера аудиенцию послу Вавилонии и он ждёт её с самого восхода солнца.

— Видимо и правда, сильно хочет поговорить, — хмыкнул я, — пусть его приведут в зал для завтрака.

Хопи поклонился и вышел, но когда я сел завтракать и за мной ухаживал Миннахте, всё нарезая и подкладывая мне в тарелку с больших блюд, в зал быстрым шагом вошли десять человек в знакомых мне кожаных одеждах. Вавилонских купцов я видел на рынке, так что послы отличались от них только качеством одежды, но не фасоном, ну и наличием драгоценностей, конечно, показывающих их статус.

— Царь Кардуниаша Караиндаш Iприветствует своего царственного брата Его величество Менхеперру, царя Верхнего, Нижнего, Южного и Северного Египта, — обратился он ко мне, опустившись на оба колена.

— И ему привет от меня, — согласился я, кладя в рот кусочек запечённого в тандыре мяса.

— Его величество прислал дары своему царственному брату, — продолжил главный из них на приличном египетском.

— Я с радостью их приму.

Процесс дарения затянулся, так как царь Караиндаш не пожадничал и прислал не только много ценных вещей, но и десять наложниц для меня, очень молодых и красивых девушек. Я был удивлён тем количеством, которое мне подарили.

— Передайте от моего лица, большую благодарность Его величеству, — заметил я, — также скажите, что я был впечатлён количеством даров, так что не мог оставить и своего царственного брата без подарка.

Посол удивился, поскольку обмен подарков хоть и практиковался среди царей, но обычно это делали знакомые друг другу правители.

— Рехмир, пусть царю Вавилонии передадут через его послов дар от меня — один комплект сервиза.

Посол расширил глаза, он как никто другой знал его стоимость. Она превышала стоимость всего им сейчас подаренного раз в пять, если не больше.

— Великий царь, — он испуганно на меня посмотрел, — мне будет страшно возвращаться с подобным сокровищем обратно.

— Тебе выдадут охрану, — я сделал жест будто это пустяк.

— Благодарю Его величество за понимание и доброту, — низко поклонился он.

— Что же, давайте перейдём к делу, — закончил я часть дарения и взаимного лобызания в дёсны, — Десница мне поведал, ты хотел передать мне послание от своего царя?

— Именно так Великий царь, — склонился посол, — Его величество Караиндаш был весьма озадачен побегом его наследника в Египет, он бы хотел, чтобы он вернулся обратно домой.

— Принц находится у нас в гостях, — я удивлённо посмотрел на него, — он не пленник, так что почему вы спрашиваете разрешения у меня, а не у него?

Посол смутился, не мог же он сказать, что думает про всё это в действительности.

— Также до Его величества донеслись слухи, что Великий царь Египта готовит войско для похода на Кардуниаш, — тем не менее продолжил он, — он в полном недоумении и хотел бы узнать, чем вызвана подобная враждебность между нашими государствами, если до недавнего времени между нами был только мир и взаимное уважение.

— Это так, — смиренно согласился я, — но к сожалению, Его высочество, принц Кадашман-Харбе поведал, какие страшные вещи творит царь Вавилонии в своём царстве и умоляет меня помочь ему освободить бедный народ от тирании.

— Тирании⁈ — у посла от удивления даже отвисла челюсть, — у нас нет ничего подобного! Народ любит и уважает Его величество! Я уверен, что слова Его высочества могли неверно истолковать, я готов лично услышать их от него и разобраться.

— Позовите принца, — обратился я к Хопи и тот пошёл за вавилонцем, которого несмотря на его спящий, помятый от ночного пьянства и обрюзгший вид, силой притащили буквально через двадцать минут.

Глава 25

Принц было открыл рот, чтобы выразить мне всё своё недовольство от действий моей охраны, но тут он увидел и главное узнал соотечественников. Он сразу распрямил плечи, поднял голову и посмотрел на них свысока.

— Принц, помоги нам разобраться с послом твоего отца, — я посмотрел с лёгкой улыбкой за произошедшей трансформацией, — он говорит, что в вашем царстве и в помине нет того, что ты нам рассказывал.

— Великий царь, — тот надменно посмотрел на посла и потом на меня, — чьему слову вы больше верите? Моему? Наследника престола или какому-то слуге?

Глаза посла опасно сузились.

— Мой принц видимо за обильным возлиянием вина запамятовал, — тем не менее вежливо обратился он к нему, — я был тем доверенным человеком, кто воспитал его, был ему наставником и другом.

— Другом? Ты? — у принца от возмущения даже полетела слюна изо рта, — ты недостоин даже находится в этом зале рядом со мной!

— Хорошо мой принц, — миролюбиво заметил посол, — оставим наши разногласия, но могу я услышать ваши претензии к своему отцу и его правлению своим народом?