— У меня примерно так же, — ответил Антон на мой вопросительный взгляд. — Не тяни кота за бубенцы, допрашивай эту гадину и валим отсюда. Скоро её хватятся.

— Да пожалуй.

Я снял балаклаву, смысла прятаться уже нет. Княжна начала приходить в себя, помогать не пришлось. Увидев моё лицо, сначала пыталась прожечь меня взглядом, но потом огонь ненависти в глазах погас и сменился безразличием. Я вытащил кляп у неё изо рта и сел прямо перед ней на уцелевший ящик стола. Софья вскинула брови, потом поняла, что просто отмолчаться не получится.

— Почему ты не убил меня? Что ты хочешь?

— Судя по первому вопросу, есть за что тебя убить, я не ошибся.

— Нет, не ошибся. Убей прямо сейчас, не тяни душу.

— Ага, сейчас, штаны подтяну и сделаю. Кто за тобой стоит?

— Какой мне смысл рассказывать, если всё равно меня убьёшь? Так давай, не задерживай.

— Какой смысл? — хмыкнул я, сделав максимально зловещее лицо. — Скажешь правду, не будешь мучиться. Ещё раз спрашиваю, кто за тобой стоит? Ты явно не сама всё это мутишь.

— Начнём с того, что я не буду мучиться, — протянула она.

Грустная обречённая улыбка никак не вязалась у меня в голове с её образом. Похоже она заметила моё небольшое замешательство.

— Скажи своим друзьям, Дима, пусть отойдут подальше, хочу поговорить с тобой с глазу на глаз.

Я обернулся к ним, сначала они мотали головами, тихо протестуя.

— Так надо, ребят, отойдите.

— Ну, как знаешь, — неохотно выдавил Антон и махнул рукой остальным. — Пойдёмте погуляем. Если что, мы рядом.

— Спасибо, — кивнул я.

Когда звук их шагов достаточно отдалился, снова повернулся к Софье.

— Пойми, Дима, мне терять нечего. Те, кто на самом деле хотят тебя убить, тебе не по зубам. Их ты в спальном мешке не унесёшь. Если я погибну, о моём сыне позаботятся, а если всех сдам, его ждёт мучительная смерть. Тебе такая и не снилась. Хотя… Ты сам так чуть не умер в двенадцать лет, помнишь, что тогда с тобой было?

— Нет, — я покачал головой, — не помню. Помню только, как очнулся, а рядом мама вся в слезах от счастья.

— Ты жив благодаря тому шизанутому доктору, который нашёл чёрное перо в твоей подушке. Кстати, его давно нет в живых.

— Вы его укокошили?

— Те, кто за мной стоит. Когда умирала твоя мать, Михаил Фёдорович уже не смог найти того бесноватого, а остальные не справились. Кто мог бы справиться, были подкуплены или устранены. Тогда ещё было время и возможности действовать осторожно и тихо.

— То есть маму тоже они убили?

— Ну, не они сами, а такое же чёрное перо. И сейчас, на самом деле, не это должно тебя волновать, есть более веская и актуальная причина для переживаний. Я могу тебе кое-что рассказать, но за это мне нужна свобода.

— Ну да, свобода, конечно. Что ты будешь с ней делать? Сама сказала, что, если проболтаешься, твоему сыночку кирдык.

— Мне нужны гарантии, что ты поможешь нам сбежать, тогда я тебе всё расскажу. В том числе о проблеме, которую ты вот-вот проворонишь.

— Да это всё бред какой-то! — я встал с ящика и принялся мерить шагами комнату. — Ты мне решила в мозг нагадить? Как только я тебя освобожу, ты сразу отдашь команду меня уничтожить! Если бы я мог хоть капельку надеяться, что ты говоришь правду, это был бы лучший день для меня. Просто жить дальше спокойно, никого не убивать и не ждать, когда меня убьют. Это ты втянула меня во всё это дерьмо! Именно благодаря тебе я ушёл из дома и стал другим человеком! Если я правильно понимаю, с твоей помощью была убита моя мать! И теперь я должен поверить, что тебе всё это было не нужно и ты просто хочешь уйти в туман? Не делай из меня идиота!

— Не можешь мне поверить? — ухмыльнулась она. — Понимаю, это сложно принять. Ладно, как жест доброй воли, скажу тебе кое-что. Михаил Фёдорович за последнее время стал мне близким человеком. Несмотря на то, как я себя вела, требовала от него невозможного, транжирила его деньги в своё удовольствие, он продолжал любить меня и потакать всем моим прихотям, выполнять все мои капризы. Вода камень точит. Хоть я и знала с самого начала, что ему не жить, но так получилось, что он в какой-то степени стал дорог мне. Мне очень жаль, но он скоро умрёт. Если поторопишься, есть шанс его спасти. Запомни, я делаю это сейчас добровольно и не имея никаких гарантий. Можешь оставить меня пока здесь, потом договорим, а сейчас беги в сторону Каменной чаши. Укройте только меня одеялом каким-нибудь, холодно.

Я посмотрел ей в глаза, сейчас передо мной была не княжна Сугорская, а загнанный в угол и потерявший надежду человек. Так что же здесь реально происходит? Мне надо бежать. Раз они хотят убрать отца, значит, Борис был прав. Я должен это остановить.

— Ребята, идите сюда! — крикнул я в коридор.

Судя по осыпавшейся с потолка и стен мелкой щебёнке, перестарался. Послышались торопливые шаги, через минуту все были на месте. Я коротко обрисовал ситуацию. Софью так и оставили прикованной к столбу, но посадили её на тот самый ящик, укутали в два пледа и дали воды.