Неспешным шагом она направилась к нам. Остановившись напротив, она стала снимать с себя одежду, пока не осталась полностью обнаженной.

— Прошу вас, господин, примите мои самые искренние извинения. Вы сильнейший. Отныне Восток будет придерживаться нейтралитета и не выступит против Севера.

Сказав это, она склонилась передо мной и замерла. Дав себе еще пару секунд полюбоваться на ее красоту, я ослабил ремень, отпуская Азизу.

— В твоем мизинце больше чести, чем во всей ней, — сказал я. — Твои извинения принимаются, и я не держу зла. Благодарю за бой, это было… интересно.

Ремень, соскользнув с ее рук, вернулся на свое место, а я, коротко кивнув, отправился к своим, что уже начали вопить, радуясь моей победе.

С гордой и слегка высокомерной улыбкой я шествовал к выходу, хотя на самом деле мне хотелось прыгать от радости. Очередной бой, и я снова в дамках. Ну, или на дамке, что тоже неплохо. Вроде все сделал правильно. Унизил? Унизил. Силушку свою богатырскую показал? Показал. Магию не раскрыл? Не раскрыл. Пусть теперь все гадают, что и как я сделал. В следующий раз покажу еще чего-нибудь новенькое. Буду каждый раз менять стиль боя, чтобы максимально всех запутать.

Не успел я выйти, как меня окружила толпа. Сестры, пробившись вперед, сразу повисли на шее.

— Ты в своем репертуаре, брат-извращенец, — шепнула мне Люба, но в ее голосе я не слышал осуждения.

Линь тоже попыталась кинуться на шею с неопределенными намерениями, но я хитро увернулся, оказавшись еще в чьих-то объятьях. Мою щеку обжег поцелуй, потом второй, третий… Они посыпались со всех сторон, но как я ни пытался подставить губы, ничего не получалось. А жаль, я ж герой, и значит, заслужил сладенького.

Кто-то похлопал меня по спине, кто-то ниже, чья-то рука несильно сжала мое достоинство, проверяя его наличие и распаляя все сильней. Но кто эта та, с которой я предамся умным мыслям наедине, я так в толпе и не разобрал. Тоска-печаль. Ну да ладно. Уверен, что проверку я прошел на отлично. А значит, проверяющая обязательно себя покажет.

В общем, мы нестройной, гудящей и обсуждающей бой толпой, отправились в общежитие, дабы там, в общем зале устроить праздник души и тела. Разделения на факультеты сейчас не было, поэтому все забурились к воякам. Восток посматривал на нас с неприязнью, Запад откровенно злился, ну а мы с Югом были довольны.

Меня усадили на самое почетное место, окружив красотками. Люблю, знаете ли, быть пестиком среди небольшого количества тычинок. А тут их было прям много.

Подмигнув Паше, чтоб не терялся, я поднял бокал с чем-то легким и игристым и слушал вдохновенный тост Любы, которая вещала о враге, что будет разбит, и о победе, что будет за нами. Выделив меня как главного виновника торжества, она сказала, что гордится тем, что я ее брат — вот это поворот! Да только ради того, чтобы услышать от нее такое, стоило раздеть ту красавицу! И ещё она сказала, что надеется на мои дальнейшие подвиги во славу фракции и страны.

Я взял слово и добавил, что все мы тут — братья и сестры. Как я горд и счастлив. И если бы не они, то я бы никогда, и вообще, всем добра и чтобы каждому парню сегодня перепало любви и ласки. Мои последние слова потонули в оглушительно-одобрительном реве парней, к которому присоединились девушки — и понеслось. Надеюсь, завтра никто ни о чем не пожалеет, когда протрезвеет…

Дильнура

Глава 4

Глава 4

Утром я проснулся в своей комнате… один. Да, мать его, я был один и мне ничего вчера не обломилось! Даже Паша обжимался под конец вечеринки с какой-то красоткой, а я сидел, окруженный сестрами, что блюли мое облико морале и никого ко мне не подпускали. Нет, это беспредел какой-то! Нет бы, пойти развлечься, тем более, что парней вокруг было валом, так нет же — сидели и зыркали по сторонам. Да что там сидели, они меня даже в туалет сопровождали. У-у-у-у-ух, как я зол! Только моя порядочность не позволила мне тогда высказать им все, что я об этом думаю.

Но все меркнет перед тем, что пора вставать и отправляться на занятия. Сегодня по плану ничего особенного — просто вводная лекция, где нам объяснят за учебу, практику, познакомят с преподавателями. Так что можно не спешить, потому как я встал рано и еще даже не голодный.

Кстати, вот смутно помню насчет знакомства. Лиза меня вроде с кем-то вчера знакомила. Сиськи помню, а лицо точно нет. Но дамочка оказалась вроде как перспективной и даже позволила подержать себя за ручку. За остальные части тела не дала, но намекнула, что все возможно, надо лишь постараться.

Да щаз. Чтобы я — и старался? Совсем обнаглела, что ль? Пусть теперь в конец очереди становится, потому как я обиделся. Осталось лишь ее лицо вспомнить, чтобы сообщить ей об этой потрясающей новости. А кстати, на хрена меня вообще с ней знакомили? Ничего не помню. Зато я помню облом и одинокую постель, и это приводит меня к неконтролируемому стояку и выбросу гормонов.