К этому моменту мы уже дошли до аудитории и замерли перед входом, пропуская остальных. Приложив к их головам руки, Алая сосредоточилась. Я почувствовал легкие колебания в воздухе — и процесс пошел. Бледность с лиц девушек стала сразу проходить, сменяясь здоровым румянцем, глазки заблестели, ножки судорожно сжались, дыхание участилось — блин, меня сейчас точно изнасилуют!!!

— Ты чего наделала⁈ — охренел я, глядя на перевозбудившихся дамочек.

— Похоже, что перестаралась, — пробормотала она и стала заваливаться на стену. В этот момент в коридоре показался преподаватель. И я подставил свое плечо потерявшей силы девушке и затащил ее внутрь.

Быстро сориентировавшись, я не стал лезть вглубь, а сел на первое попавшееся место, усадив Алую рядом с собой, еще и прижав к себе, чтоб ненароком не рухнула.

Рядом расположились довольные девчонки, уже начавшие тихо хихикать и негромко переговариваться, решая, есть ли тут пустые кабинеты, которые можно использовать для быстрого разврата. Тема была интересной и я чуть к ней не присоединился, но в этот момент к нам заявилась новая учительница и сразу кинулась в бой.

— Гордеев, какого хрена Вешникова выглядит как труп?!!

— Прошу прощения…- сделал я паузу.

— Мастер-офицер Валерия.

— Прошу прощения, мастер-офицер Валерия, курсант Вешникова помогла своим боевым подругам и вылечила их. Но в процессе лечения выложилась полностью, отдав на это все силы. Мы предложили отвести ее к целителям, но она категорически отказалась пропускать ваш урок.

— Похвальное рвение к знаниям. За помощь боевым подругам она получает два балла. Но если она еще раз будет на моем уроке в таком состоянии, то вы у меня неделю сортиры драить будете. И те, кого она спасет, и она сама. Силы надо уметь рассчитывать, чтобы и самому не подохнуть на поле боя. Вот как раз об этом и будет у нас первая лекция.

В общем, дамочка оказалась суровей сибирских мужиков и часа полтора выносила нам мозг на тему «сам погибай, а товарища выручай». А лучше нескольких товарищей, и для этого надо следить за весом, правильно питаться и делать зарядку по утрам.

После того, как мы вникли и прониклись, она милостиво отпустила нас на эту самую зарядку в спортзал, который, как оказалось, так назывался лишь по старой традиции, а по факту являлся полигоном на открытом воздухе, с полосой препятствий.

Наши шкафчики были уже подписаны и в них лежала новенькая форма. Только я собрался пустить слюну на переодевающихся девушек и помечтать о совместном душе, как меня настиг очередной облом. Согласно распоряжению ректора — вот за что она со мной так? — мой шкафчик находился в комнате мастера-сержанта Софии. Там же был и персональный душ.

Но возникать о дискриминации я сразу перестал, стоило мне лишь ее увидеть и постараться унять гормональный шторм. Высокая, рыжая, с четвертым размером наперевес, она смотрела на меня как кот на мышку, и мне впервые в жизни резко захотелось, чтобы меня поймали.

В общем, я быстро переоделся, аккуратно сложив парадную форму, мять которую было запрещено под страхом ударов по особо чувствительным местам.

Бодренько выскочив на полигон, я с удовольствием осмотрелся и уже вообразил, как всес сейчас покажу, кто тут батя или альфа.

Спустя два часа

Я не чувствую своих ног,

Я не чувствую своих ног (хором),

Не пойму живой иль сдох,

Не пойму живой иль сдох (хором),

Руки устали, спасения нет,

Руки устали, спасения нет (хором),

Силы закончились, где лазарет?

Силы закончились, где лазарет? (хором)…

Рухнув на землю возле общаги, мы переводили дух. Вся наша дорога до нее была устлана телами курсантов, что не дошли. Мне пришлось хуже всего — я тащил на себе еще и Наташу со Светой, потому как бросить их банально не мог. Алой повезло больше всех, еще в самом начале она рухнула с подвесного моста, ударилась головой и потеряла сознание. Теперь она у целителей, а мы вот тут лежим, будучи не в силах даже встать.

Линь тоже сдулась и лежит где-то метрах в двадцати от меня. Дильнуры не видно. Зато пиндоска показала себя с лучшей стороны и валяется совсем рядом.

Как были в заляпанной спортивной форме, так мы и поползли по ступенькам внутрь, и помогать нам никто не собирался, потому как за этим внимательно следила мастер-офицер Снежана, стоявшая у входа. Об изменениях в программе уже все знали и с ужасом смотрели на то, во что мы превратились.

С трудом поднявшись и так же подняв своих девушек, я с гордо поднятой головой затащился внутрь и, едва не теряя сознание, дотащился до их комнаты. Щелкнул замок, я зашел туда, споткнулся о тележку, которую девчонки так и не выкинули, сгрузил их на кровати, а после поплелся к себе, мечтая сдохнуть.