опасными. Конечно же, легко можно было предвидеть, что объем

авиаперевозок со временем значительно увеличится. Поэтому акции таких

компаний стали благоприятным выбором для инвестиционных фондов. Но,

несмотря на увеличение выручки — даже при более высоких темпах, чем в

компьютерной индустрии, — технологические проблемы и чрезмерное

расширение объема привели к колеблющимся и даже отрицательным

показателям прибыльности. В 1970 году, несмотря на высокие показатели

авиаперевозок, акционеры авиакомпаний были обречены на убыток в

размере 200 млн. долл. (Авиакомпании терпели убытки также в 1945 и 1961

годах.) Курсы акций этих компаний снизились больше, чем упал фондовый

рынок в целом в 1969-1970 годах. Время показало, что даже

высококлассные

и

высокооплачиваемые

эксперты

во

взаимных

инвестиционных

фондах

ошибались

относительно

краткосрочного

будущего этой отрасли.

С другой стороны, поскольку инвестиционные фонды, которые

вложили значительные средства в дорогостоящие акции IBM, не могут с

уверенностью предсказать темпы роста прибыли компании, они

предпочитают держать не больше 3% своих активов в акциях этой

замечательно результативной компании. Поэтому влияние такого выбора на

общие результаты было, несомненно, решающим. Более того, многие (если

не большинство) инвестиции в компании компьютерной индустрии,

отличные от IBM, были неприбыльными. Эти примеры позволяют

сформулировать два совета для наших читателей.

1. Четкие перспективы роста бизнеса компании нельзя рассматривать

как явные прибыли для инвесторов.

2. Эксперты не обладают надежными способами выбора для

приобретения акций наиболее обещающих компаний в наиболее

обещающих отраслях.

Автор не придерживался этого подхода, будучи управляющим

инвестиционного фонда, а потому не может предложить ни особый совет, ни поддержку тем, кто попытается его реализовать.

О чем же мы тогда собираемся говорить на страницах этой книги?

Главная наша цель — рассказать читателю о возможных значительных

ошибках, которые он может совершить в ходе занятия инвестированием, и

разработать инвестиционную политику, с которой ему будет удобно

работать. Мы будем достаточно много говорить о психологии инвесторов, поскольку самая главная проблема инвестора, если не сказать его главный

враг, — это он сам. ("Вина, дорогой инвестор, не в наших звездах — и не в

наших акциях — а в нас самих...") Это оказалось более чем правдой в

последние десятилетия, когда у консервативных инвесторов возникла

необходимость приобретать обыкновенные акции и таким образом волей-

неволей подвергать себя волнениям и соблазнам рынка акций. С помощью

аргументов, примеров и убеждения мы надеемся помочь нашим читателям

развить соответствующую разумную и эмоциональную позицию в

отношении инвестиционных решений. Мы видели, что намного больше

денег зарабатывают и сохраняют "обычные люди", по типу своего

темперамента хорошо устроенные для процесса инвестирования, а не те, кому не доставало этого качества, даже несмотря на то, что они обладали

хорошим знанием финансов, учета и другими профессиональными

навыками.

Кроме того, мы надеемся привить нашему читателю склонность к

проведению расчетов. О 99 акциях из 100 можно сказать, что при

определенной цене они довольно дешевы для покупки, а при другой цене

будут настолько дорогими, что их следует продавать. Инвестору

необходима привычка сопоставлять цену того, что ему предлагают, со

стоимостью того, что он на самом деле получает. В статье, опубликованной

много лет назад в одном из журналов, мы советовали читателям покупать

акции, как они покупают овощи, а не так, как они покупают духи.

Действительно устрашающие потери за последние два года (и во многих

подобных случаях раньше) произошли в связи с теми акциями, при покупке

которых покупатель забыл задать вопрос: "Сколько это стоит?"

В июне 1970 года на вопрос "Сколько это стоит?" можно было

ответить магической цифрой — 9,40% — размером доходности новых

выпусков высококачественных облигаций коммунальных компаний. Этот

процент сейчас снизился до 7,3%, но мы по-прежнему задаем себе тот же

вопрос. В действительности существуют другие возможные варианты