через несколько лет наступил дальнейший значительный спад. За это время

компания утратила репутацию высокоприбыльной, превратившись в

типичного середнячка. Ее прибыль в 1968 году, когда на фондовом рынке

наблюдался бум, составила меньше, чем в 1958 году; она выплачивала

низкие дивиденды и т.д. Компания А Р была более крупной в 1961 и 1972

годах, чем в 1938, но не столь успешной, не такой прибыльной и менее

привлекательной[122].

Из этой истории можно сделать два вывода. Первый: фондовый рынок

часто ведет себя совершенно неправильно, и сообразительный и

мужественный инвестор может из этого извлечь выгоду. Второй: характер и

качество бизнеса большинства компаний изменяются с течением времени,

иногда в лучшую сторону, но чаще — в худшую. Инвестору не следует

уподобляться ястребу, постоянно отслеживая любые изменения в состоянии

своих компаний, но он время от времени все-таки должен достаточно

внимательно изучать положение их дел.

Давайте вернемся к нашему сравнению позиций двух людей, один из

которых владеет обыкновенными акциями корпорации, а другой — долей в

капитале частной фирмы[123]. Как мы уже сказали, у первого есть

возможность рассматривать себя либо в качестве одного из совладельцев

тех компаний, акции которых он приобрел, либо в качестве простого

акционера, который может продать свои акции в любой момент по

сложившемуся курсу.

Здесь мы должны сделать следующее важное замечание. Настоящий

инвестор крайне редко вынужден продавать свои акции. В основном он

может не обращать внимание на курс акций из своего портфеля.

Отслеживать котировки акций и проводить необходимые операции с ними

нужно лишь в той мере, в какой это отвечает его интересам, и не

больше[124]. Инвестор, который позволяет себе впадать в панику, вызываемую непонятным для него снижением рыночной стоимости его

инвестиций, превращает свое основное преимущество в главный

недостаток. Для него было бы гораздо лучше, если бы его инвестиции

вообще не имели рыночных котировок. Тогда он сможет уберечь себя от

душевных мук, вызванных ошибочными суждениями других участников

фондового рынка[125].

Кстати, множество подобных ситуаций возникало в период Великой

депрессии 1931-1933 годов. В психологически выигрышном положении

находились те люди, чьи инвестиции не имели рыночных котировок.

Например, владельцы первых закладных на недвижимость, по которым все

еще выплачивались проценты, могли убеждать себя в том, что их

инвестиции сохранили свою полную стоимость, поскольку у закладных

отсутствовали рыночные котировки, способные доказать обратное. С

другой стороны, котировки многих корпоративных облигаций более

высокого качества, находящихся в листинге фондовых бирж, снизились, из-

за чего их владельцы считали, что они становятся беднее.

В действительности положение владельцев облигаций, несмотря на их

низкие рыночные цены, было лучше, чем у владельцев закладных. Дело в

том, что держатели облигаций могли, если хотели или были вынуждены, продать свои ценные бумаги или же обменять их на другие облигации на

более выгодных условиях. Они также могли не обращать внимание на

колебания курсов облигаций, относясь к падению цен как к временному

явлению. Было бы самообманом убеждать себя в том, что ваши ценные

бумаги не теряют стоимость лишь потому, что они вообще не котируются

на рынке.

Вернемся к нашему примеру. Анализируя ситуацию, в которой

акционер компании А Р оказался в 1938 году, мы убеждены в том, что он не

понес убытки из-за падения их рыночной стоимости. В данном случае мы

не принимаем во внимание то, что проделанный им анализ мог показать

убытки, связанные с уменьшением внутренней стоимости акций компании

А Р. Если же анализ не привел к таким выводам, то у инвестора было

полное право ожидать, что в скором времени рыночные котировки его

акций вернутся к уровню 1937 года или даже поднимутся на более высокий

уровень — что фактически и произошло в следующем году. В этом смысле

его позицию можно считать самое малое настолько же хорошей, как если

бы он владел долей в капитале частной фирмы, акции которой не

котируются на фондовом рынке. Он также мог бы мысленно

откорректировать стоимость своих инвестиций, приняв во внимание то,