этом, но охотно согласилась с предложением мистера Бингли. Было решено, что за мистером

Джонсом пошлют рано утром, если к тому времени Джейн не станет значительно лучше. Бингли

был очень обеспокоен, а его сестры заявили, что чувствуют себя крайне несчастными. Однако

им удалось утешить себя пением дуэтов после ужина, в то время как он нашел единственное

успокоение в том, что обязал дворецкого оказывать больной гостье и ее сестре самое большое

внимание.

ГЛАВА IX

Почти всю ночь Элизабет провела у постели больной и, к своему удовлетворению, утром

могла сообщить довольно благоприятные сведения о ее здоровье через горничную, очень рано

присланную мистером Бингли, а затем через двух элегантных особ, которые прислуживали его

сестрам. Однако, несмотря на наметившийся перелом, она все же попросила помочь ей передать

в Лонгборн записку, в которой настаивала на приезде матери, чтобы та сама оценила

положение. Записка была послана незамедлительно и так же быстро исполнена содержавшаяся в

ней просьба. Миссис Беннет в сопровождении двух дочек прибыла в Незерфилд вскоре после

того, как семья позавтракала.

Если бы мать нашла Джейн в опасном состоянии, она, несомненно, была бы этим удручена.

Но, успокоенная тем, что болезнь Джейн не была угрожающей, она не желала, чтобы дочь

выздоровела слишком быстро, так как это заставило бы ее вскоре покинуть Незерфилд. Поэтому

она даже слушать не захотела, когда Джейн попросила, чтобы ее перевезли домой. Приехавший

следом аптекарь тоже не счел переезд разумным. После того как миссис Беннет немного побыла

с Джейн, к ним поднялась мисс Бингли и пригласила ее и трех ее дочек в комнату для завтрака.

Мистер Бингли, встретив их там, выразил надежду, что состояние Джейн не оказалось более

тяжким, чем ожидала миссис Беннет.

– Увы, сэр, именно так! – отвечала она. – Бедняжка слишком плоха, чтобы ее можно было

перевезти в Лонгборн. По мнению мистера Джонса, об этом нельзя и думать. Придется нам еще

некоторое время пользоваться вашим гостеприимством.

– Перевезти в Лонгборн! – воскликнул Бингли. – Об этом не может быть и речи. Моя сестра,

я уверен, не захочет и слышать о переезде.

– Можете не сомневаться, сударыня, – с холодной учтивостью заметила мисс Бингли. –

Если мисс Беннет останется в нашем доме, ей будет уделено необходимое внимание.

Миссис Беннет весьма пылко выразила свою признательность.

– О, я уверена, – добавила она, – не будь вокруг нее близких друзей, с нею бы уже случилось

бог знает что. Бедняжка в самом деле плоха, – она так страдает, несмотря на присущее ей

терпение. Но ведь это свойство ее ангельского характера, с каким вы едва ли где-нибудь

встретитесь. Я часто говорю моим девочкам, что им до Джейн далеко. Мне очень нравится эта

комната, мистер Бингли! Какой очаровательный вид на главную парковую дорожку. Не знаю,

есть ли в нашем графстве уголок, подобный Незерфилду. Вам не захочется скоро его покинуть,

не так ли, хоть вы и арендовали его ненадолго?

– Я всегда отличался стремительностью, – ответил он. – Если я решусь покинуть

Незерфилд, меня, возможно, не будет здесь уже через пять минут. В данное время, однако, мне

кажется, что я устроился основательно.

– Именно этого я от вас и ожидала, – сказала Элизабет.

– Вы начинаете разбираться в моем характере, не правда ли? – ответил, обернувшись к ней,

Бингли.

– О да, я вас вполне понимаю.

– Хотелось бы мне считать это комплиментом. Но человек, которого видно насквозь,

кажется, наверно, немного жалким.

– Это зависит от обстоятельств. Характеры скрытные и сложные не обязательно

оцениваются выше или ниже, чем натуры, подобные вашей.

– Лиззи, – вмешалась мать, – пожалуйста, не забывай, где ты находишься, и не болтай

всякие глупости, которые ты себе позволяешь дома.

– Я и не подозревал, – сказал Бингли, – что вы занимаетесь изучением человеческой

природы. Должно быть, это интересный предмет?

– Особенно интересны сложные характеры. Этого преимущества у них не отнять.

– Провинция, – сказал Дарси, – дает немного материала для такого изучения. Слишком

ограничен и неизменен круг людей, с которыми здесь можно соприкоснуться.

– Люди, однако, меняются сами так сильно, что то и дело в каждом человеке можно

подметить что-нибудь новое.

– О, в самом деле, – воскликнула миссис Беннет, задетая тоном Дарси, которым он говорил

о провинциальном обществе, – смею вас уверить, что в провинции всего этого ничуть не

меньше, чем в городе!