— Хорошо! — она игриво провела острым ногтем по его щеке. — Я исполню твоё желание, а ты моё.

Альбина выгнулась и одной рукой влезла в ящик прикроватной тумбочки, откуда извлекла ежедневник, пролистала его до самого конца и вырвала страницу с номером телефона и адресом. Она медленно складывала листок, аккуратно водя по нему пальцами, а затем поцеловала, оставив отпечаток губ, и сунула во внутренний карман его пиджака.

Святослав просунул руку под халат, устремляясь выше, второй потянул за пояс сзади, заставляя полы окончательно разойтись. Женщина застонала и обмякла. Свят усадил её к себе на колени и шлёпнул по попке.

— Ау! — взвизгнула она возмущённо.

Она принялась целовать его в шею. И гладить по спине.

Святослав медлил, красивая, фигуристая женщина старалась, но он не ощущал, и половину того, было обычно. С одной стороны, «Почему бы и не снять стресс?», с другой же…

Чёрные волосы Альбины будто укрывали его вороньим крылом. А ведь она даже не спросила, как его зовут…

— Что такое? — спросила она, целуя ему ухо.

— Нет, ничего.

Он отрешился от чёрной дыры в голове, сосущей остатки страсти и жизненных сил. Белый халат полетел на пол, а следом и пиджак. Женщина запустила ладони ему под джемпер и острыми ногтями легонько царапала спину. Свят с такой силой мял руками упругие бёдра, что на следующий день должны будут остаться синяки. Альбина старательно стонала низким голосом, пытаясь справиться с пряжкой на ремне. Она намеренно возилась, водя руками, изучала его тело, пока он играл с её пышными формами.

— Эм… — Святослав с трудом оторвался от её губ. — … Где?

— В тумбочке возьми… Там… — женщина, не отвлекаясь от поцелуев, начала сползать ниже, к его ногам. — В косметичке.

Свят потянулся к ящику и на ощупь нашёл открытую сумочку. Он пальцами перебирал содержимое, пока женщина же сползла на колени перед кроватью и расстегнула ремень. Это чертовски отвлекало от поисков, затягивая их. Наконец Свят наткнулся на холодный металл, он зацепил пальцем предмет и вытащил на свет — перед его глазами оказалось обручальное кольцо.

— Ты замужем? — спросил Свят отстраняясь.

Альбина подняла голову, широко раскрыв чёрные глаза.

— Да. И что?

Святослав молча глядел на кусок золота, назначенный кем-то когда-то символом верности, бездушный металл тёплыми искрами сиял на искусственном свету, словно насмехаясь. Обнажённая женщина, сидящая перед ним на коленях, хлопала ресницами, будто повод остановиться был ничтожен.

— И что? — переспросила она вкрадчиво, когда пауза затянулась.

Святослав начал приводить себя в порядок, кивнул и осторожно убрал руки Альбины со своих коленей.

— Да брось… — заканючила она. — Неужели тебе это важно?

Вишневский поднялся, туго застегнул ремень, подобрал пиджак.

— Да, — ответил он и покинул номер Альбины.

На лестнице Свят сделал фото надписи на листке, тут же смял и выбросил его в ближайшую урну.

Он вернулся и передал Эрману информацию, которую они так долго искали: Вебер Вероника Генриховна, обучение фортепиано, сольфеджио.

Гена обошёл нанимателя кругом и многозначительно хмыкнул, Марк сделал вид, что ничего не заметил.

Свят оставил напарников и поплёлся в душ, но и там не нашёл покоя. Странная женщина в белом снова явилась в ванной.

— Кто ты? — спросил Свят.

Она подняла на него пустые мёртвые глаза и прошептала:

— Дьявол был здесь.

— Ты видела, как умерла девушка?

Призрак кивнул, сползая на пол и утыкаясь в колени.

— Она… сама?

Женщина замотала головой, прикусив нижнюю губу, будто сейчас расплачется:

— Он приходил за ней.

— Кто? — вопрошал Свят с надеждой на простой ответ. — Кто?!

Призрак только крутила головой и сдерживала рыдания.

— Ты хочешь уйти? — спросил ведун, склоняясь над ней.

Она вздрогнула и испарилась без ответа.

Святослав долго и протяжно вздохнул: это был чертовски тяжёлый и длинный день. Он глянул на себя в зеркало: на шее и на губах остались красные следы от помады. Вишневский попытался оттереть пятна, но они не поддавались. Он швырнул полотенце в угол и стал сбрасывать с себя одежду, пропахшую смертью и развратом, отбрасывая её ногами подальше. Горло щипало, а голова кружилась, как при похмелье, следы помады горели, словно химические ожоги. Свят влез в душ, ледяной поток застоявшейся воды ударил его в грудь, сдавив саднящее сердце. Его воротило от самого себя: от момента ликования, когда он узнал о причине смерти девушки, от желания вступить в связь без обязательств с замужней дамой, от того, чем он занимался. Месяц назад ведун был счастлив, но тьма внутри не даёт ни поблажек, ни отпусков.

Когда Вишневский вышел из душа, в комнату постучал Марк и сообщил, что завтра они едут на занятия по сольфеджио.