– Что… Стало быть, вы… – Он явно хотел спросить, не пришлось ли ей убить одного из монахов, его друзей.

– Нет, – ответила Эди, и они многозначительно переглянулись: вряд ли это сильно поможет делу.

Один из замби прошелестел мимо вплотную к ней, и она шарахнулась в сторону. Он задел ее, но не остановился. Она повернулась – он тоже повернулся. Лицо с отвисшим подбородком замерло прямо напротив ее лица, как зеркальное отражение. Она закивала. Он закивал. Она расправила плечи – он расправил плечи, а когда она замерла – замер и он. Она повернулась и зашагала вперед; он сделал то же самое, однако дорогу ему преградил стул, и он остановился, уперевшись бедрами в спинку и даже не пытаясь сделать шаг в сторону, как будто само понятие преодоления препятствий было ему недоступно.

– Я пытался их покормить, – сказал Шольт, проследив за ее взглядом. – Они не глотают. Можно их заставить, но потом все выходит обратно. Не понимаю, почему они до сих пор живы и способны дышать. Я подумал бы…

Он замешкался. Эди присмотрелась к нему и впервые увидела его по-настоящему. Похоже, он явился сюда вопреки случившемуся – нет, из-за этого. Без пистолета, без фонаря. Вооружившись одной лишь бутылкой молока и очень крепкой верой. Такое милосердие?

Отважный хомячок.

– Меня зовут Эди, – сказала она.

Он кивнул.

– Здравствуйте.

– Вы туда заходили? – Она указала вглубь поезда, где прятался кабинет Абеля Джасмина.

– Нет.

Тед Шольт поднял и снова опустил бутылку молока. Эди на миг представила, как он ходит от одного пострадавшего к другому и терпеливо вливает молоко в глотки людей, которых когда-то знал и даже любил. Они давятся, их рвет молоком ему на грудь, или оно течет тонкими струйками по их подбородкам.

Они двинулись дальше. Коридор. Гостиные. Кухня-столовая.

А вот и шифровальная, где Эди работала до той ночи с Клариссой Фоксглоув и великого ограбления поезда.

У Теда Шольта вырвался тихий скорбный всхлип.

В шифровальной тоже были рескианцы; вернее, мужчины и женщины, когда-то считавшие себя рескианцами. Эди узнала парня по имени Пол, стеклодува. В прошлом году он подарил им с Фрэнки удивительной красоты бокалы для вина. Теперь он лежал на полу, незряче уставившись в потолок.

Она помахала рукой у него перед носом.

– Стяк, – сказал он.

Она махнула еще раз, и он произнес то же самое слово, с той же самой интонацией, и на миг ей показалось, что он все еще здесь, все еще в сознании, все еще Пол… и все же других ответов она добиться от него не смогла. Стяк, стяк, стяк, стяк… Тогда она испугалась, что теперь он не умолкнет никогда, и маленькое печальное словцо будет преследовать ее по всему поезду, но нет: сколько раз она взмахивала рукой перед его глазами, столько раз он его произносил. Когда она перестала это делать, он умолк.

Эди пошла дальше. Фрэнки, умоляю, только не говори «стяк».

У двери в отсек, который раньше явно был лабораторией Фрэнки, она обнаружила двух рескианцев, толпу солдат и горничную. Они шли вперед, мягко врезались в стены, отскакивали и снова шли вперед, словно надеялись, что стены поезда, сама его архитектура не устоит перед их упорством. Все они слегка приподнимались и опускались на ходу, и до Эди дошло, что они наступают на другого человека – или его труп, – медленно давя его и сравнивая с землей. Подойдя ближе, она увидела, что бедняга еще жив, но даже не пытается кричать; видимо, случившееся полностью лишило его чувства самосохранения.

Загвоздка: другой двери в лабораторию не было.

Загвоздка № 2: толпа потерянных душ перегородила ей путь и стерла бы в порошок всякого, кто встал бы между ними и их воображаемой целью.

Загвоздка № 3: Эди должна была каким-то чудом проникнуть за дверь, не впустив туда толпу.

А потом кто-то схватил ее за шею и ударил чем-то тяжелым. Из глаз посыпались звезды, Тед Шольт отлетел к окну, а ее кто-то начал душить.

Нет времени. Ее сейчас убьют. Задушить человека можно быстро. Перед глазами начало стремительно темнеть.

Она пришла в движение.

Перемести вес тела вниз. Неважно, что это мешает дышать. Дышать ты и так не можешь. Найди точку опоры, заземлись. Да, вот так. Теперь подберись поближе к нападающему. Отключи его руку, затем схвати под бицепс и развернись к нему спиной. На девяноста градусов и больше, отталкивая от себя этот бицепс. Выбрось руки вперед, будто хочешь толкнуть огромный рояль основанием ладоней.

Тай отоси.

Почти что Яма араси, только для душителей.