– Мерсер. Я серьезно. Что такое книга? Множество переплетенных листов бумаги с текстом – как томик Диккенса? Или же это носитель информации, архив? В нашем контексте, полагаю, это второе. Книга Джо – не просто бумага, это своеобразный ключ зажигания. Она позволяет управлять машиной… к сожалению, не в полной мере. Не хватает какой-то части, страницы или шестеренки или, может, второго тома. Не знаю. Суть в том, что они рассчитывали к этому времени получить все фрагменты, но не получили. Им нужен Джо.

Джо сознает, что опять думает о Записанных Людях. Книга чьей-то жизни с описанием каждого испытанного чувства. Он вздрагивает.

Мерсер кивает, соглашаясь с доводами Полли.

– Что ж, для чего-то он им действительно нужен. Кстати, я не ослышался: ты предлагала сварить кофе?

– Предлагала.

– Какой-нибудь особо забористой, убойной разновидности?

– Надежды он определенно подает.

– Сможешь наколдовать?

– Постараюсь.

– Отлично, тогда мы сразу перейдем к серьезному изучению материалов дела, пока Джо еще подремлет.

– Идеально.

– Пожалуйста, Полли, приступай.

– Приступаю.

И она уходит, оставляя Джо гадать о характере их с Мерсером отношений, а так же о том, когда его язык наконец-то отлипнет от неба, и насколько всем окружающим очевидно, что он находит эту женщину дьявольски привлекательной, пусть это и обусловлено отчасти его взвинченным состоянием.

– Ты по-прежнему хочешь уйти? – вопрошает Мерсер.

– Нет.

– Хорошо. Тогда вернись, пожалуйста, и давай подробно все обсудим. – Он медлит. – Джо? Я почти наверняка смогу тебя выручить, хотя дальше будет сложнее, и ты должен делать все, что я говорю. Быть тише воды ниже травы, может, даже уехать в отпуск. Хорошо?

Отпуск. Джо представляет себе Полли в тени пляжного зонтика.

– Хорошо.

Все в порядке. Мерсер его спасет. Мерсер это умеет. Зная, что дерзкая секретарша колдует над кофе где-то рядом, Джо вдруг сознает, что ему очень хорошо в Малиновой гостиной бюро «Ноблуайт и Крейдл».

«Купара»;ужин с Опиумным Ханом;тесные контакты с насекомыми и бананами.

В беспокойных снах Эди Банистер, безумной старушки-панкушки и беглянки с собакой в котомке, просторная черная палуба «Купары» залита морской водой; Эди пошатывается от очередного удара волны в корпус. Судно угрожающе кренится, взбираясь на гребень волны. Эди сглатывает желчь, но даже предчувствие неотвратимо подступающей рвоты не умаляет ее восторга.

«Купара» – это подводная лодка.

Больше того, это рескианская подводная лодка, переливчатый призрак пелагиали, который одну волну режет, а на другой качается. Обтекаемая форма и внешний вид субмарины служат практическим целям (эдакий тупоголовый кит, покрытый – в целях маскировки – странным водным узором, ассиметричным и сбивающим с толку), причем каждая деталь в отдельности вызывает восхищение. Чуть отклоненная назад рубка эффектно взмывает над корпусом, словно вырастая из него, а внутренняя лестница, ведущая от трюма к люку, делает рубку похожей на вход в бальный зал. Люк обит дубленой коричневой кожей, на которой оттиснуты имена создателей судна. Изнутри, несмотря на годы эксплуатации, поднимаются теплые и живые запахи кожи и олифы.

– Силы небесные, давайте скорей сюда! – восклицает Аманда Бейнс.

Полковник Альберт Притчард по прозвищу Соловей, которого последний раз видели на спарринге с госпожой Секуни, где он корчился от болевого захвата кисти № 4, расторопно подхватывает Эди под ягодицу и за плечо, помогая ей перемахнуть через ограждение к люку. Соловей – один из молодчиков Эди, верных мордоворотов, готовых по одному ее слову проламывать головы и взрывать все, что понадобится. Остальные уже на борту, наверняка успели перессориться из-за коек.

Эди заглядывает в недра «Купары». Там горят красные огни; из темноты поднимается прохладный запах немытых мужских тел. Как ни странно, тошнота отступает. Эди спускается в люк, Соловей за ней.

– Добро пожаловать на борт, – говорит Аманда Бейнс, передавая ей парусиновый саквояж с чем-то тяжелым и мягким внутри.

За спиной Аманды приветственно кивают и смущенно улыбаются остальные бойцы из отряда Соловья. Команда Эди. Ее мальчики. Смертоносные, свирепые и благородные.

Эди кивает, глядя на узкий трап, и делает глубокий вдох. Мимо спешит рескианец в черном облачении с сосредоточенным выражением лица и странным латунным инструментом в руке. Спустившись в люк, Эди видит в рубке знакомую батарею вакуумных трубок. Конечно. Что может быть сложнее найти и уничтожить, чем дешифровальную станцию на борту субмарины?

Люки между отсеками оснащены латунными запорами и отделаны резной сталью, украшенной изящными спиралями и завитками; в верхнем левом секторе штамп создателя: «Mockley fecit». «Меня сделал Мокли». Эди улыбается. Приятно знать, кто именно создал машину, от которой зависит твоя жизнь. Мокли она доверяет, а значит, доверяет и «Купаре». Подняв голову, она обнаруживает над собой дивную имитацию небесного свода: воздух и облака. «Купара» призвана поднимать дух даже здесь, в подводном мраке.