Закончив проверку, Сыну сразу сказал ей не расстраиваться из-за стольких правок. Это нормальный результат для непрофессионального писателя. И добавил, что выделял даже те моменты, которые вполне допустимы. Подчеркнув, что логика в тексте почти везде соблюдена и не требует переосмысления, Сыну успокоил Ёнчжу. И тут же озадачил, собравшись все-таки подкорректировать ее кое-где. К счастью, оказалось, что значительной смысловой правки требовало всего одно предложение. Они просидели над текстом еще час, пока не осталась последняя фраза.

– «Посетители ожидались» – немного странно построено.

– Почему? – спросила Ёнчжу и тут же предположила: – А… страдательный залог?

– Да, верно, – начал объяснять Сыну. – Пассивный означает, что объект испытывает на себе действие. Например, «писать» и «быть написанным». Лучше придерживаться активного: «ожидала посетителей». Я поправил.

– Понимаю, но…

– Да? – сказал он, призывая ее договорить.

– Мне кажется, это не совсем то, что я хотела сказать.

– Почему?

– Я хотела показать некоторое отчаяние. Но в действительном залоге оно не чувствуется.

– Хм, – пробормотал Сыну и снова пробежал глазами ее текст. – Прочитайте сначала. Ваш текст прекрасно описывает ваше состояние. Вам кажется, этого недостаточно, и вы хотите подчеркнуть его и в последнем предложении? Но нет никакой необходимости. Лучше закончить простой структурой.

Ёнчжу взялась перечитывать текст, пытаясь разобраться, получилось ли ей точно описать свои чувства. В это время Сыну терпеливо ждал, крутя пальцами ручку.

– Понимаю, о чем вы, – согласилась наконец Ёнчжу.

– Хорошо.

– Благодарю вас за помощь. Если бы я знала, что это займет столько времени, то не обратилась бы с такой просьбой.

– Не за что. Мне самому было интересно.

– Когда у вас есть время? Я хочу угостить вас.

– Это совсем необязательно, – сказал он и, положив ручку на стол, продолжил: – Взамен позовите меня еще пару раз отредактировать ваши тексты.

Ёнчжу удивленно посмотрела на Сыну, не понимая, какая ему от этого польза.

– Тогда со временем вы сами научитесь редактировать. И не будете так сильно переживать, достойно ли написаны ваши тексты.

– Но вы, наверное, очень заняты. Может, в следующий раз я попробую сама? А если начну тревожиться…

– Я не занят, – прервал ее скромный ответ Сыну. – Вы меня этим нисколько не обременяете. Как только закончите текст, сразу присылайте мне, не переживайте попусту.

Заметив сомнение в ее глазах, он снова заговорил:

– Понятно?

– Да, понятно. Заранее благодарю вас.

Наконец Ёнчжу отправила отредактированный текст. Ей хотелось поскорее избавиться от него. Сыну сказал, что сегодня за рулем, и отказался от пива, поэтому пила только Ёнчжу. И они разговорились об ожидании: вспоминали, чего больше всего ждали в жизни. Хозяйка книжного искренне призналась, что в последние несколько лет для нее это были посетители. Сыну же долго размышлял, но так и не смог ответить, за это она в шутку назвала его предателем. Все то время, пока Ёнчжу готовила магазин к закрытию, выключала свет и запирала дверь, они говорили без остановки.

Сегодня пара снова покинула книжный вместе. Едва попрощавшись и сделав несколько шагов прочь, Сыну внезапно остановился. Будто почувствовав это, Ёнчжу оглянулась и с удивлением обнаружила, что он смотрит на нее. Мужчина напомнил ей, как в начале разговора они затронули тему ожидания, и она озадаченно кивнула. Тогда Сыну решился спросить:

– Вы тогда сказали, что ждете посетителей. Это все? Или вы все-таки ждете чего-то еще?

– Я не думала об этом.

– Да, я ответил так же. Но на самом деле в тот момент мне показалось, что я все же чего-то ждал. Только почему-то не хотел признавать это. Спешить с этим.

Ёнчжу вопросительно посмотрела на Сыну, и тот спокойно продолжил:

– В тот момент я отчаянно ждал…

Они стояли в трех метрах друг от друга, глядя прямо в глаза.

– Ждал чьего-то сердца.

Она вглядывалась в черты его лица, стараясь понять, что чувствует Сыну. Тот чуть улыбнулся:

– Вы назвали меня предателем. Хоть и с опозданием, но я хотел оправдаться. До свидания.

Ёнчжу проводила его глазами и повернула домой. «Ждал чьего-то сердца». Что это может значить? Зачем он это сказал? Она вспомнила, как этот человек протянул ей айву. Вспомнила, как поддержал ее представления о счастье. Почему сейчас это все всплывает в голове? Ёнчжу вновь обернулась ему вслед. Затем пошла дальше, надев меховую шапку, которую до сих пор держала в руках.

После работы Сыну заглянул в книжный и застал Ёнчжу за беседой с Минчхолем. Хозяйка встала поприветствовать его, и компания за их столиком внезапно выросла. Ёнчжу представила Минчхоля и Сыну друг другу, и писатель тут же погрузился в редактуру. Однако вскоре заметил, что юноша совсем ничем не занят и даже едва ли не засыпает, наблюдая за ним.

– Ты всегда тут сидишь без дела? – неохотно оторвавшись от текста, спросил Сыну.

– Угу.

– Посмотрел бы «Ютьюб».