После того, как вся одежда была сложена и утрамбована в чемодан, Nonna зашла в комнату и бросила на кровать белый конверт. Аннализа открыла – там лежали две двадцатки. Девушка чуть не села на кровать от такой щедрости.

– Это совсем не обязательно.

– А я так хочу.

Аннализа закрыла конверт и вернула его бабушке.

– Я не могу их принять.

– Очень даже можешь.

После долгого спора, в котором у Аннализы не было шансов одержать победу, девушка прижала конверт к груди и подумала о том, сколько же ей всего надо купить: тарелки и столовые приборы, одеяло и простыни, щетку и совок.

– Спасибо, – поблагодарила Аннализа, и по ее щеке сбежала слезинка.

Nonna заменила ей все на свете, в свои почти семьдесят она отлично вписалась в роль ее матери. Хотя Аннализа горячо мечтала уехать из Пейтон-Миллза и временами металась тут, как тигр в клетке, ей стало очень грустно оттого, что она больше не увидит бабушку по утрам и возвращаясь домой.

Аннализа так хотела уйти, и вот теперь, когда время пришло, ей было немного страшно. А вдруг она не найдет работу? Вдруг закончатся деньги? Что, если она так и не станет профессиональной художницей? Да и стоит ли это того, чтобы бросать сейчас бабушку?

– Я буду по тебе скучать, – обняв бабушку, сказала она.

Nonna, по своему обыкновению, приобняла внучку в ответ и легонько похлопала ее по спине.

– Ох, да будет тебе, bologna. Сама же обрадуешься, что избавилась от меня.

– Нисколько, – возразила Аннализа.

Конечно, она сгорала от желания стать самостоятельной, смотреть свои собственные выставки по телевизору и обходиться без уборки по субботам. Но бабушка все равно была ей очень дорога.

– Обещай, что будешь меня навещать, – попросила Аннализа.

– Машина у тебя, а не у меня. Если захочешь, сама приедешь.

– Я за тобой заеду, или тебя подвезет Нино. Мы пойдем по магазинам и будем бродить по городу. Я даже свожу тебя в церковь. Я слышала, в соборе Святого Петра читают мессу на латыни.

Nonna поднесла ладонь к лицу и отвернулась.

– Эй, ты плачешь, Nonna? Ты ведь никогда не плачешь!

Аннализе на мгновение показалось, что она бросает бабушку. Девушку так захватила мечта уехать из Миллза… ей и в голову не пришло, как будет обходиться без нее Nonna. Может, ей нравилось жить с внучкой, несмотря на то, что от нее сплошные неприятности?

Охваченная виной, Аннализа представила себе бабушкину жизнь в ближайшие несколько лет. Хотя остальная семья никуда не денется, Nonna потеряла сына и мужа, с которым прожила сорок лет. А теперь и Аннализу.

Стоя к внучке спиной, Nonna велела:

– Веди себя хорошо и ходи к мессе каждую субботу. Ты поняла? Каждую субботу. И не забывай молиться.

Аннализа подошла и коснулась ее руки.

– Обещаю.

Nonna покачала головой, по-прежнему пряча мокрые глаза.

– И по церковным праздникам тоже.

Бабушка обернулась, и они обнялись так крепко, как никогда не обнимались прежде и проглотили все, что хотели сказать. Обе преодолели немало трудностей и смогли перед ними устоять.

Отстранившись, Аннализа предложила:

– Почему бы тебе не поехать в Портленд со мной? Продай дом и переезжай. Конечно, не в мою квартиру, а в свою, но куда-нибудь по-соседству – не слишком близко, но и не далеко.

– Pazza! – шумно вздохнула Nonna. – Мой дом здесь.

Как несправедливо! Nonna всю жизнь любила мужа, но доживает остаток дней одна. Честно говоря, любовь – страшная штука. И все-таки хорошо бы Nonna кого-нибудь себе нашла. С ее упрямством она запросто проживет еще добрых двадцать лет.

– Я от тебя так просто не отстану. Для нас обеих это шанс начать новую жизнь.

Nonna скрестила руки на груди.

– Я никогда не покину этот дом.

Аннализа улыбнулась бабушкиному упрямству – ну словно смотришься в зеркало.

– Хочешь не хочешь, а когда-нибудь я тебя отсюда вытащу.

Nonna покачала головой, и Аннализе послышалось, что она что-то проворчала себе под нос.

– Может, по мне и не всегда было это видно, но я очень благодарна тебе за все, что ты для меня сделала, – сказала Аннализа. – Правда благодарна.

Nonna ущипнула внучку за щеку.

– Твоя мать гордилась бы тобой не меньше меня.

Боже, как она будет скучать по этой замечательной женщине.

Первым делом, еще до того, как закупиться едой, Аннализа побежала звонить Шэрон Максвелл. Она рассказала, что переехала в Портленд, и уточнила – правда ли, что занятия начнутся тридцатого июня, в будущий вторник? Девушка чуть не поперхнулась, когда Шэрон упомянула стоимость занятий – это будет стоить почти как аренда за квартиру. Но надо выкручиваться – для того она сюда и приехала. Лучше обойтись без еды, чем без учебы.