Томас лег на Аннализу сверху, и она приподняла бедра, чтобы ощутить, насколько он ее хочет. Желая коснуться голого тела, она расстегнула его рубашку и пробежала пальцами по шрамам и царапинам, оставшимся от мытарств по джунглям. Следуя ее указаниям, он бережно расстегнул верх от купальника. Так они раздевали друг друга, пока не стали единым целым.

Охваченная страстью к Томасу, Аннализа до конца поняла, что на самом деле значит – заниматься любовью, и она знала, что полностью к этому готова. Он был нежным и в то же время страстным – словно человек, который пытается укротить тигра. Они с таким желанием сплетались в объятиях, что пошатнули стены, окружавшие ее сердце, и чистое полотно ее души расцветилось радугой красок.

Неделя летела как на крыльях; они были почти неразлучны, почти не сводили друг с друга глаз и не размыкали ни рук, ни губ. После завтрака они долго гуляли по пляжу и целыми днями сидели под зонтиком или строили замки из песка, или плавали, никогда не переставая разговаривать. Аннализа всегда держала под рукой свой блокнот: здесь, у моря, рядом с любимым у нее никогда не было недостатка во вдохновении. За ужином они смеялись до упаду, а потом танцевали под музыку местных музыкантов, пока страсть не заманивала их обратно в номер.

В последний вечер они прогулялись вдоль берега, забрели в одно местечко, которое посоветовал консьерж, и там впервые в жизни попробовали суши. Томас болтал без умолку – он стал таким же, как и прежде.

Сидя за маленьким столиком у окна напротив Аннализы, он взял палочки и попробовал подцепить кусочек тунца, обернутого рисом и водорослями.

– Зачем нужны эти палки? Почему нельзя есть обычной вилкой?

Аннализа покатывалась со смеху, глядя на его попытки.

– А я уже и забыла, какой ты изящный джентльмен.

Сделав еще несколько неудачных попыток, Томас пожал плечами и взял вилку. Попробовав долгожданное лакомство, он удивленно сказал:

– Кто бы мог подумать? Обыкновенная сырая рыба и водоросли, а так вкусно.

Аннализа насадила ролл на вилку, обмакнула в соевый соус и васаби и тоже попробовала.

– Вкусно.

Томас отхлебнул пива из запотевшего бокала.

– Надо вернуться домой и открыть суши-бар в Портленде.

– На вкус отлично, – заметила Аннализа, проглотив кусочек. – Но чутье мне подсказывает, что суши еще не скоро приживутся на материке.

– Да ну, не выдумывай. – Томас потянулся за следующим роллом. – Nonna будет в восторге от сырого тунца.

– Думаешь?

Nonna была преданной поклонницей итальянской кухни.

Томас ухмыльнулся.

– Точно тебе говорю. Подай ей тунца со спагетти вместо ее любимых котлет, и сама увидишь.

Они подшучивали друг над другом весь вечер, как в старые добрые времена, – пара счастливых людей посреди безумного мира. Без этого парня не было жизни, или, по крайней мере, настоящей жизни. Без его любви Аннализе не стать настоящей художницей, как она мечтала.

Когда они допивали пиво, закончив ужинать, Томас потянулся и взял ее за руку.

– Я хочу тебя кое о чем попросить.

У него дрожали пальцы.

– О чем же? – встревоженно произнесла Аннализа.

Он молчал, потерявшись в ее глазах, словно загипнотизированный.

– О чем? – повторила она.

Отпустив руку Аннализы, Томас отодвинул стул и встал. Сунув руку в карман брюк цвета хаки, он вынул коробочку. У Аннализы подпрыгнуло сердце. Неужели это то, о чем она думает? Обогнув стол, Томас с трогательным волнением опустился на одно колено и поднял глаза. Он открыл коробочку и протянул Аннализе, показывая золотое кольцо.

Глядя на девушку сияющими, словно россыпь звезд, глазами, он спросил:

– Аннализа Манкузо, ты выйдешь за меня замуж?

У Аннализы перехватило дыхание. Она не верила своим глазам – ей и в голову не приходило, что Томас такое устроит. Уголки губ сами поползли вверх. Ее охватил трепет.

– Да. Да. Да! И еще раз да!

Томас просиял.

– А я-то думал, что мне придется тебя уговаривать!

Но, глядя на парня, предлагавшего ей свою жизнь, Аннализа не понимала, как может быть по-другому. Теперь она как никогда верила в любовь. Ведь они – и были любовью. Прежде она не верила, что такое чувство возможно, потому что ей негде было об этом узнать, пока она не встретила Томаса.

– Да, – повторила она, поднимая его и целуя.

Томас надел кольцо ей на палец.

– Когда я вернусь, с меня бриллиант.

– Не нужны мне бриллианты, – ответила Аннализа, разглядывая доказательство того, что теперь их жизни сплетены вместе. – Главное, возвращайся домой целым и невредимым, ладно?

Томас ласково коснулся ее щеки.

– Теперь даже вся армия Северного Вьетнама не удержит меня от возвращения домой.

Подумав о его возвращении домой, Аннализа вдруг поняла, на что они подписались. Что подумает Nonna и остальная ее семья? По телу пробежал холодок. А что подумает его семья, которая даже не знает, что она сейчас здесь?

– И еще… – Она замялась. – Твои родители хоть что-нибудь знают?

Томас вернулся на свое место.