— Да. Мне довелось работать в этом измерении во время последней войны с имперцами. Там мы с Антониной и познакомились. Вообще-то я производила зелья для армии, пока всё не пошло наперекосяк.

Увидев грусть на её лице, решил больше не расспрашивать, а придвинулся ближе и обхватил за талию, заключив в объятия. По её связи со мной пошла волна благодарности, а я как мог старался её утешить, мне не нравилось, что она грустит. Через несколько секунд, видимо тоже что-то почувствовав, Антонина обошла Лилию с другой стороны и обняла.

Мы шли уже около двадцати минут, когда у меня в голове щёлкнуло: — Какой же я идиот! — пробормотал я, отодвинул полы плаща и обнажил стазисный фонарь, висевший на бедре. Повернув циферблат, вывел на передний план пластину Трак, затем нажал на кнопку и выпустил фалдона из стазиса. Огромное животное появилось в зелёном сиянии, при её приземлении в воздух взлетели пыль и трава. Она издала тихий стон, наклонив голову и обнюхивая землю. Спасибо незначительной дополнительной магии, что доставила с фалдоном и её седло.

— Кто хочет прокатиться, вместо того, чтобы бить ноги?

Никто не был против и, забравшись в седло Грузика, мы снова отправились в путь.

Фиби приняла свой истинный облик и облокотилась на плечи Алисы, а полуфея с помощью магии прорицания исследовала местность вокруг нас. Анна и Юлия сидели позади и шептались о каких-то пространственных резонансах и размерных гармониках. Я не понимал ни слова из их разговора.

Лилия и Антонина всё ещё обнимались, предаваясь общим воспоминаниям. Ангелина приземлилась на плечо, решив составить мне компанию и немного поболтать.

— Да, действительно странное ощущение, когда находишься в другом измерении, — ответил ей и поджал губы, выслушивая следующий щебечущий вопрос. — Нет, имею в виду… Насколько можно судить, в каждом измерении свои физические законы. Никто никогда не покидал пределов атмосферы Тарила и не говорил о кривизне мира. Но посмотри туда. В небе висит огромный газовый гигант! Может Тунис является его луной? Обращаются ли другие планеты вокруг него? Если этот мир не шар, то как всё это работает? Здесь ничего нельзя знать наверняка.

Ангелина пищала и болтала, размахивая лапками, и даже несколько раз похлопала меня по челюсти, горячо отстаивая своё мнение. Я фыркнул.

— Магия — это не несерьёзное объяснение. Когда мы летели на дирижабле невозможно увидеть изгиб горизонта. Я как-то заглянул в библиотеку, но там ничего не было о внешней атмосфере. Законы природы говорят, что мир должен быть сферой, но ничто из того, что видел с тех пор, как попал сюда, не подтверждает это.

Антонина напугала меня, положив руку на плечо, её дыхание жарко коснулось моей шеи. — Это именно то, что тебя сейчас беспокоит? — спросила она хрипловатым, дразнящим голосом. — Я могу помочь с этим вопросом.

Повернувшись на своём сиденье, оглянулся и увидел, как Антонина рисует своей палочкой. В воздухе возникла серая сфера, затем рядом с ней образовался огромный сине-зелёный шар, а ещё дальше была изображена пара гигантских солнц. Не менее полдюжины лун вращались вокруг газового гиганта.

Нить блёсток образовывала изящный овал вокруг двух солнц, а серая сфера висела на нём, как кулон.

— Это Тунис. Вердигрис и Тунис движутся по небу вместе, вращаясь в противоположных направлениях и огибая центральную точку. Луны движутся вокруг них по очень сложным траекториям, которые трудно предсказать. У каждой из них свой календарь, составленный за долгое время тщательных наблюдений. Наша планета движется вокруг солнц-близнецов, хотя иногда Вердигрис закрывает их от нашего взгляда. Многим кажется, что светлые и тёмные периоды на Тунисе дезориентируют.

— Хорошо, а Тарил тоже является сферой?

Антонина кивнула, а затем улыбнулась. — Если я хорошо помню наши разговоры о расстоянии во время путешествий на дирижабле, твой родной мир имеет диаметр около восьми тысяч миль? — спросила она. Я моргнул и попытался вспомнить, затем пожал плечами.

— Не помню точных цифр, но, похоже, всё верно. Я в этом никогда не разбирался.

— Диаметр Тарила — двадцать четыре тысячи миль… Твой мир крошечный, Иван. Может, потому что это мана-пустота? Честно говоря, мне никогда не приходилось слышать о таком маленьком мире, как твой. Тарил — средний, а Тунис — в два раза больше.

Я уставился на неё, распахнув глаза и пытаясь осознать то, что услышал. Двадцать четыре тысячи! Это… в три раза больше диаметра Земли? Нет, но как! Разве гравитация не должна нас раздавить? Как мы вообще можем передвигаться в мире такого размера… И подожди, этот ещё больше? Лицо Лилии склонилось над плечом Антонины.

— Я думаю, ты сломала ему мозг, — прошептала она. Антонина прикрыла рот рукой и тихо рассмеялась.

Закрыв глаза, вздохнул. Ангелина потянула меня за ухо и что-то настойчиво защебетала. Когда приоткрыл веко и посмотрел на неё, писк стал еще настойчивее.