— Почему безумие? — не согласился Зеленорукий. — Ещё скажи, что ни разу не видел, как распадались союзы и сходились, образуя новые. Здесь так же. Одни видят возможность и стремятся ей навстречу, другие говорят о безумии и держатся за свои места.

— Уважаемый, — начал было Артус, затем помотал головой и с мрачным видом сообщил. — Нет, довольно этого, язык уже болит. Старик, хватит меня поддевать. Это не сработает.

— Да я и не пытался, побойся Неба. К чему мне тебя поддевать? — наигранно изумился Зеленорукий.

— Старик…

— Хватит вам, — оборвал я начинающуюся перепалку. — Дарая, займись детьми.

— И ими я? — изумилась она и ткнула в сторону тех, кого я разделил с утра. — Да я ещё с этими не начала!

— А кто? — меня не впечатлил этот вопль. Ну уж нет. Мне хватило в детстве Диры и Тукто. — У тебя у самой есть ребёнок, ты должна лучше их понимать.

— А у него — внук, — ткнула она в Зеленорукого пальцем. — У меня и так дел со взрослыми полно теперь, — для большей убедительности потрясла бумажкой, куда записывала мои указания. — И с каждым днём их будет всё больше и больше.

— Хм, справедливо, — согласился я с ней.

— Что? — выпучил глаза Зеленорукий, неверяще глядя на меня. — Я? Ты хочешь спихнуть их на меня?

— Ха-ха-ха! — вслух, не сдерживаясь, расхохотался Артус. — Старик, получил? Вот тебе возможность, хватайся за неё изо всех сил. Место главы стражника и место главы Дома Найма пролетают мимо тебя, так хватайся за место главы талантливого мусора, — косо глянув на меня, Артус добавил. — Как вы уже сказали, уважаемый Ирал, моё мнение о мусоре никак уже не изменить. Прошу простить меня, никак не могу поучаствовать в столь увлекательном выборе дрессировщика этих детей, я должен обойти посты.

Я с ухмылкой проводил его взглядом в спину, затем сообщил оставшимся:

— Работайте. Пока вы заняты, я займусь лечением Логара, следующим жду Зеленорукого. Если ты, конечно, управишься к тому времени с детьми. Покормить, разместить, пересчитать.

Ответом мне было молчание и один очень недовольный взгляд. Когда я уже был на середине пути к зданию, уловил мыслеречь.

— Меня опять на ночь сдвинули.

— Действительно, — согласился Зеленорукий. — Никогда не задумывалась, что за этим кроется что-то большее?

— Чего?

— Тебе пятнадцать лет? Он мужчина в самом расцвете сил, только оставивший за спиной восторженную юность и ещё полный сил и желания. Ты зрелая женщина, которая великолепно выглядит.

Я не удержался и хлопнул себя по лицу ладонью. Мне мало было одного Седого? Неужто теперь меня будут доставать этими глупостями двое? Двое и Дарая? Вернее, трое, считая ещё и Артуса, который завёл разговор о жене.

Через миг я едва не споткнулся.

— Разве жена не лучше тёти, пусть даже и боевой?

— Слушай, старший Цалиш, у тебя точно с головой всё в порядке?

— Женщина, внимай моей жизненной мудрости.

Едва сумел промолчать и не влезть в их разговор, выдав свой талант подслушивать. Надеюсь, Дарая пошлёт Зеленорукого к дарсам, или хотя бы к гархам.

Однако вечером Дарая вместо того, чтобы просто пройти на привычное место, нерешительно замерла на пороге.

Я обернулся и тоже замер, оглядывая её. Чуть влажные распущенные волосы, тонкий свежий халат с алыми розами по фиолетовой ткани, туго затянутый поясом. Только не говорите мне, что она повелась на болтовню Зеленорукого.

Прищурился и спросил:

— Та-а-ак. Что встала на пороге?

Она нахмурилась:

— М-м-м, наниматель, уже ночь…

Я напрягся ещё больше. Дарсов Зеленорукий, надеюсь, с утра к воротам придёт ещё детей пятьдесят, я всех тебе на шею посажу, всех заставлю лично кормить и умывать.

— Я заметил, что ночь. Сейчас подлечу тебя, затем у меня ещё тренировка почти до рассвета. Как всегда.

— Да, я знаю. Но понимаете, раз вы не спите и не собираетесь, как всегда, то…

Я оборвал её:

— Нет.

— Нет? — она нахмурилась. — Но наниматель, я бы посоветовала вам согласиться.

— Да ни за что, — отрезал я. — Что вы все сходите с ума с этим?

— Э-э-э… Но вы же сами поручили мне это.

Над головой Дараи чуть ярче стал символ Верности. Я моргнул, вглядываясь в него. Ты ещё что творишь? Какое отношение Верность имеет к этому дело? Верность жены? Кто здесь сходит с ума? Осторожно спросил:

— Я?

— Ну да. Все же приходящие на мне, я говорю с каждым.

Я выдохнул и ожесточённо, с наслаждением потёр лоб. Придурок. Меньше подслушивать нужно. Не поднимая глаз, боясь, что покраснею от стыда, попросил:

— Давай ещё раз. С самого начала. Ночь, но раз я не собираюсь спать, то?

— То не могли бы вы встретиться с одним человеком?

Я выдохнул ещё раз. Не поднимать глаз, не поднимать глаз.

— Вот прям встретиться? Для чего?

— Для разговора и найма.

— Ты же только что сказала, что я тебе поручил эти вещи.

— Именно, наниматель. Этот человек сумел убедить меня, что он достоин личного разговора.