Спустя десяток вдохов Седой хмыкнул, глядя вслед ставшим точками в небе Предводителям, перевёл взгляд на нашего Зверя и швырнул ему халат:

— Прикройся. И слушай внимательно. У тебя два пути. Первый, я отпускаю тебя, и ты бежишь дальше, к границе запретов. Ты ведь туда пытался добраться? Мешать не будем.

Седой, да и я с интересом наблюдали, как Зверь, продолжая издавать странные звуки, кутается в плащ. Но кутался ловко, точно зная, для чего рукава и где застёжки. Вот он поднял лицо, мазнул взглядом по мне, уставился на Седого:

— А к-ч-щ, в-второй?

Седой усмехнулся:

— С мозгами, — бросил в мою сторону. — Случается ещё реже, чем у людей, — продолжил со Зверем. — Доведём до города и расстанемся уже внутри. Если тебе досталось воспоминаний о жизни в городе, то выкрутишься.

— Воспомина-а-ания-я… — Зверь запнулся, помотал головой, словно эти самые воспоминания его мучили. — Достались. Я… Я…

— Не можешь решить? У тебя есть время, пока я с господином собираюсь.

Ещё до того, как я залил кострище по-простецки, набранной из озера водой, Зверь выбрал:

— В город. С вами.

Седой хмыкнул, отправляя мне мысль:

— Удачное решение, господин. Троица гостей ещё сильней собьёт с толку тех, кто нас ищет.

Я едва заметно кивнул. Это мы обсуждали. Моё лицо без маски никому не известно в городе Ян, опасаться же того, что стража в беззвёздной фракции будет искать Леграда из Второго пояса — смехотворно. Седой помолодел, волосы его окрасились в приятный льдистый, чуть голубой оттенок, бороду он сбрил и теперь, со своей раздражающей меня щетиной, совершенно не похож на того Аранви, что был в городе Ян. Свою силу мы тоже замаскируем. Третий же спутник и впрямь станет дополнительной маскировкой. Вот только я спас его не из-за этого, я об этом и не думал.

Повезло, что из всех этих пустынных мест он прибежал именно сюда. Небо, да? Я покосился на Седого и решительно нырнул духовным зрением в кольцо.

Спустя тридцать вдохов я вернулся, окликнул Зверя:

— Эй!

А едва он повернул ко мне голову, швырнул ему кисет, который только что наполнил из своих запасов.

Тот, вместо того, чтобы поймать его, дёрнулся в сторону, ударившись о границы ограничения Седого, поэтому кисет шлёпнулся в грудь Зверя и упал к его ногам. Я покачал головой и сообщил:

— На случай если не знаешь, что это. Это артефакт хранения, кисет Путника. Чтобы стал твоим — капни на него своей крови и добавь крохотную частицу силы. Внутри немного духовных камней, одежды, оружия, еды. Зелий нет, потому как для таких как ты нужны особые зелья. Не считай себя обязанным за эти вещи, для меня они ничего не стоят.

Зверь медленно кивнул и решительно нагнулся за кисетом.

К городу летели три Предводителя. Причём два из них были обманом.

Первый — Седой, который лишь притворялся Предводителем. Второй это Зверь, который не мог лететь на мече, ещё не освоив свои новые силы нового тела, и не пропитал своей силой и восприятием одолженный ему меч, и которого поддерживал в воздухе своей силой Властелина Седой.

А я как раз стоял на мече и летел сам. В городе Ян я поспешил, решив, что мой летающий меч не пережил удара Властелинов. За эти два месяца я нашёл время проверить его. Оказалось, что, как и я, он оказался сильно ранен. Жаль только, что мои лечебные техники не действуют на бездушные вещи. В воздухе творение старшего Тизиора меня держало, но о былой скорости и ловкости не могло быть и речи. Одно излишнее усилие и рана моего летающего меча станет смертельной.

Мне нужен хороший артефактор, хороший кузнец и хороший начертатель, чтобы вылечить мой меч. И с этим либо ждать, когда прибудут орденцы, либо… Либо ждать, когда я завершу свой план. Тот, о котором Седой ещё даже не догадывается.

Не сказать, что мы добрались до города без единой встречи, но и встреч, как с Кулаками возле города Ян, у нас не случилось. Седой работал за двоих, я всё думал о том, как поправить слабые места плана Седого и по всему выходило, что нам нужно будет очень серьёзно поговорить перед расставанием, Зверь же учился. Летать, общаться мыслеречью и вообще. Забавно было наблюдать за ним со стороны. Иногда в нём проявлялись звериные повадки, иногда то странное цоканье, но всё реже и реже.

Как и ожидалось, стражники в воротах лишь чуть удивились новым лицам, вышедшим к городу, но даже не подумали задержать нас. Я не ощущал опасности, Седой со своим более сильным восприятием тоже. Проверочная площадь также не торопилась признавать меня сектантом или бывшего Зверя тем, кому нельзя в город.

Спустя три улицы Седой остановился и коротко сказал:

— Наши пути расходятся.

Зверь помолчал, глядя исподлобья то на меня, то на Седого. Сделал шаг назад, замер. Седой хмыкнул, отвернулся и зашагал прочь. Я шагнул следом и тут в спину ударил хриплый голос:

— Ц-цорт! Я буду называть себя Цорт!

— Да называй как хочешь, — буркнул Седой не оборачиваясь.

— За мной долг!