Жаль только, что заправиться где угодно с ним не получится, но не все сразу…

А пока для портативного использования будем полагаться на нагретый воздух. Благо собрать печку в Севастополе несложно. Хватает запасников от гигантов, что стоят на бастионах. Они, как растопятся, могут раскалить ядра больше тысячи градусов. Таким попадешь в корабль, даже мокрое дерево вспыхнет как спичка. У нас же вышла версия раза в четыре меньше, но зато ее можно собирать, разбирать и переносить!

Что мы и сделали: собрали, перенесли, затопили… Через пару минут угли заревели, выдавая почти ровную волну жара, устремившуюся по трубе вверх. Еще не кардиф в его лучшие годы, но уже неплохо. Пришло время, я подал сигнал и входное отверстие шара словно пуповину на строительной мачте подвинули под поток воздуха. Ткань затрепетала, шар начал набирать объем, а потом резко в один момент поднялся под потолок, занимая, как будто половину мастерской.

Причем не один, а вместе с лежащим на дугах Лесовским! Лейтенант, конечно, у нас стройный, но килограмм семьдесят в нем есть, а шар его взял и поднял!

— Надо же, получилось, — немного удивился Тотлебен.

— Тогда отметим, — Волохов непонятно откуда вытащил бутылку какого-то редкого виски. — Напиток наших противников, чтобы их удача стала нашей.

Мне еще много чего хотелось проверить, но на сегодня, пожалуй, хватит.

— Хороший тост, — согласился я с Волоховым, а потом пододвинул под шар один из столов, чтобы Лесовскому было проще с него слезть.

— Кстати, а почему шар серый? И похож больше не на шар, а на огурец? — Волохов решил засыпать меня вопросами, но я наконец-то вспомнил, что стоит соблюдать хоть какой-то режим секретности, и только разводил руками. Мол, это не мои тайны, а товарища, в смысле господина Константинова. А что, раз уж сын великого князя меня сюда послал, то пусть отдувается за это своей репутацией.

Утро наступило слишком быстро. Кажется, только мы допили бутылку трофейного алкоголя и разошлись, как солнце снова бьет в глаза. И снова бриться… Стоически выждав положенные пять минут, я закинул в рот кусок хлеба с творожным сыром, а потом помчался обратно в мастерскую. Успел раньше всех. Осмотрел еще раз наши гибриды шаров и дельтапланов свежим взглядом, а потом набросал план испытаний, которые нужно будет провести в течение дня. Главное, что хотелось понять — получится ли перенести хотя бы часть нагрузки на крылья или придется гнаться исключительно за размером шара.

Закончил, и как раз начали подтягиваться матросы во главе с Алексеем Уваровым. Что ж, кажется, перевод нового мичмана состоялся довольно оперативно, так что я с улыбкой поздравил его, а потом посвятил в планы на день. Тот вроде бы все понял, а мне уже надо было бежать дальше. По идее где-то по соседству должны были дорабатывать мои ракеты. Вчера Тотлебен объяснял мне, куда идти, но все равно пришлось побродить, прежде чем я нашел нужную пристройку на территории бывшей верфи.

Внутри было жарко. Гудела печь, в которой плавили металл для отливки всякой мелочи. Грохотал молот… Я прищурился, чтобы побыстрее привыкнуть к палитре из полумрака и ярких вспышек, и вот разглядел троицу мастеров, которые как раз и работали над моим заказом.

— Что ж ты делаешь? — вырвалось у меня, когда огромный мужик зарядил молотом по зажатой в тисках ракете.

— Все в порядке, ваше благородие, — гигант остановился и вытер пот. — Мы же понимаем, с чем работаем. Пороховую смесь высыпали, гранату тоже вынули.

— Но молотом бить… — я все равно еще не пришел в себя.

— А как иначе? — мужик искренне удивился. — Нет, мы думали, может, заклепки можно поставить, но уж больно сильно они торчат.

И он указал на одну из доработанных именно по этой схеме ракет. Действительно, крылья на ней стояли на заклепках. Только не на крохотных современных, к которым я привык в двадцать первом веке, а на огромных. Вроде тех, что можно было разглядеть на фотографиях «Титаника». Каждая размером с фалангу большого пальца. И это с двух сторон!

Я представил, как будет работать сопло с подобными украшениями изнутри или как они же снаружи повлияют на полет — ни шанса на успех. Раньше я считал, что главной сложностью будет подобрать идеальную форму для ракетных крыльев, но, как оказалось, для начала бы просто разобраться, как их крепить. Впрочем, если кузнечная сварка — вроде бы так это называется — работает, то так ли важна технология? Разве что…

— А сколько ракет вы вчера успели сделать? — у меня появилось нехорошее предчувствие.

— Семь, — гордо ответил кузнец.

— Но дальше будет быстрее? — у меня еще была надежда.

— Дальше я буду работать один, остальных Эдуард Иванович забирает на работы по городу, — кузнец покачал головой. — Но если не отвлекаться на клепки… Размягчить метал, придать ему форму, приковать — штук пять в день можно успеть. Четыре с гарантией.

Захотелось выругаться. Вот только с текущими технологиями что это изменит? Разве что попробовать упростить схему…