После сытного завтрако-обеда стал думу думать, как Чапай. В нашем посёлке сейчас лишь несколько знающих местность и все её особенности людей. Наш старожил якут Володя, оставшийся здесь жить ещё с лагерных времён. Жилья осталось хоть отбавляй — на выбор. Любой из домиков охраны занимай, и живи. Он выбрал самый большой, и там располагается его аппаратура связи.

Допотопная, изготовленная ещё при царе Горохе. А как иначе может быть для воздушной линии связи? Однако ему зато деньги платят. Он — линейный надсмотрщик, а в домике обслуживаемый усилительный пункт. И это единственная линия от Ургала и до Комсомольска. Какая ни есть, а связь.

Потому мы помогаем друг другу по необходимости. Ему проще управляться с работами в паре с помощником, нежели одному лазать на несколько столбов. Мы же с его разрешения в пределах посёлка наши линии полёвки подняли на эти столбы. Да и через распадки вне посёлка также. Иначе их порвёт при ближайшем сильном дождике.

С прибытием нашей части ему стало меньше хлопот с электропитанием. Мощности нашего дизель-генератора на сотню киловатт, с избытком хватает на освещение всего. Но с другой стороны наши умельцы могут снести любой столб или его уронить бульдозером. А затем тракторными гусеницами нашинковать провода в мелкую лапшу.

Вот и приходилось вместе восстанавливать порушенное, матеря в голос дебилов. Сажают за рычаги трактора пацанов восемнадцатилетних, а потом нам разгребать. Попутно выслушивая матюги за простой связи: от его гражданского начальства, и нам от отцов-командиров.

Много пришлось общаться и не раз зависал у него дома подолгу. Слушал рассказы о временах далёких, «когда срока огромные брели в этапы длинные». Сам он загремел в БАМ Лаг по глупости и молодости.

Русский языка мал-мало знал. И повторил не в том месте, не в той кампании и не тот анекдот. Любимая 58-я статья у него на лбу была чётко написана, и пошёл он жизнью гонимый. Благо смягчились и дали только пятёрку по юности. Но ему и этого достаточно.

Постепенно обжился на этом месте и промышлял не только связью, а охотой и рыбалкой, и также сбором ягод брусники. Мы ему часто помогали собирать хапалками[1] и заготавливали целые бочки. Зато он обучал он нас лесным премудростям, а для связистов сие было крайне необходимо.

Часто уходили на линию за двадцать километров в одиночку, а в кармане один ножик перочинный. Но штатный автомат с боезапасом никто связисту не выдаст со склада. Да и тащить на себе лишнее железо тяжело. Приходилось встречать рысь, и косолапого примечать в тайге. К тому же лось мог быть и пострашнее.

А главное искусство — не потеряться в тайге. Никогда не выходить без компаса, а уж если нет его. То сварганить из подручных материалов. Иголка всегда в наличии у солдата, а кусочек поплавка всегда возможно найти. А далее только хорошее знание местности выручит.

По глухой тайге можно плутать неделями, не найдя ни одного жилища, ни одной заимки. Надо знать признаки и места, где можно обнаружить жильё, и как ориентироваться на местности. На Юг пилить аж до самой китайской границы и Транссиба. На Север хоть до Ледовитого океана. Так что только на Запад или Восток по трассе магистрали. Там можно встретить заброшенные времянки или те же бараки.

С ним я свяжусь в первую очередь и обмозгую ситуацию. Что и в какой последовательности предпринимать. А пока схожу-ка я к нашему замполиту. Нужно ему открывать глаза на предстоящие командованию проблемы. Тихо и аккуратно, апеллируя к опыту нашего якута и сдабривая познания от дяди военного моряка.

Что нас ждет в будущем нашей части, и как по уму — своевременно решать назревающие вопросы. Ежели умно подойти, то можно мягко натолкнуть на дельные мысли. Пусть поверит, что это и его гениальное прозрение.

Без труда нашёл в вагончике, где сейчас помещается «красный уголок» и обретаются наши политработники. Все давно уже разъехались по работам, и политинформации проводить было нес кем, вот он и пролистывал прессу.

— Товарищ капитан, разрешите обратиться. — по уставу обратился к нашему замполиту.

— Обращайтесь, — ответил он, недовольно отрываясь от чтения газет, — Что вы хотели доложить?