Владения Нагатиных лежат на самой окраине современной Москвы. Включают Нагатинский затон, Коломенское, ещё несколько бывших в мою бытность районов и земли на другом берегу Москвы-реки. В их владении Южный порт, а значит в их руках связь практически со всем Поволжьем, и Зил. Зил, кстати, так и называется, хотя пишется не как аббревиатура, а просто с заглавной буквы и все уже давно забыли, что это значит. А уж как я ржал, когда читал разные филологические изыскания о происхождении этого названия… Один умник возводит его к культурам бронзового века, бытовавшим на территории Москвы ещё в той древности, которая была древностью в те ещё года, когда я был жив в первый раз.

— Владимир Строгин, — низенький, щупленький, но рукопожатие крепкое, взгляд уверенный. Судя по тому, что Даша начала тут же строить ему глазки — может быть опасным противником на дуэли. Надо отдать должное, Строгин отнёсся к дашиным ужимкам с некоторым скепсисом. То ли сразу понял, чего она добивается и решил не ввязываться, то ли она уже успела его покусать раньше.

Строгины владеют землями вокруг Строгинской поймы и тамошним водохранилищем, снабжающим Москву водой. А заодно — Северным речным портом, а значит — держат руку на большей части транспортных потоков, втекающих в Москву с севера. Кстати, в конечном итоге — и из моего княжества, а значит с ними следует поддерживать хорошие отношения.

— Тимирязев, Сергей, — последним представился юноша примерно моей комплекции, мой ровесник.

Тимирязевы владеют небольшим анклавом на севере Москвы, там где в XXI веке были Тимирязевский парк, Ботсад, ВДНХ и некоторыми землями вокруг. Одно только но: на этих землях раскинулся огромный научный и учебный… городком это назвать сложно, наверное самым правильным названием будет — совхоз. Центр обучения сельскому хозяйству, лесному делу и прочим биотехнологиям и спорят в своём уровне с самим МГУ. Между прочим, берут к себе в учёбу представителей всех сословий, поэтому имеют на своей территории и среднюю школу — чтобы доучивать учеников, происходящих из работного люда. По легенде, основатель их рода был одним из ректоров древней Тимирязевской академии, который сумел удержать это учреждение от распада в самом начале Тёмных веков, так что род их древнее царского. Но царских амбиций они не имеют, хватает и того, что на них держится всё сельское хозяйство и вся медицина Империи.

Тимирязев посмотрел на Дашу, потом на меня и в его взгляде промелькнуло некоторое сочувствие. Видать тоже с Дашей пересекался.

А и вся истинно московская знать. Были тут ещё несколько молодых людей из окрестных великих княжеств, но они вились на периферии этого собрания.

Обычная процедура знакомства новенького в компании сверстников была немного упорядочена необходимостью соблюдать правила этикета, но в принципе мало чем отличалась от того, как я знакомился с Лешкой и его компанией. Разве что я тут же обменялся со всеми личным идентификатором для связи, после чего меня, официально — провинциала, бывшего сироту и выходца из работного люда — потащили показывать театр. А поскольку в своей первой жизни я видел Большой только снаружи, получается, я и в самом деле был тут впервые. Потому и не могу сказать, насколько театр отличается от того, что было в XXI веке. Разве что освещение точно другое: в люстрах и канделябрах горят свечи, дающие удивительно ровный и приятный для глаз свет. И яркий, не хуже светодиодных ламп. Но при этом совершенно не слепят глаза, если смотреть на них прямо. Технологии за прошедшие две тысячи лет окрутели знатно. А вот насчёт отделки могу сказать только: помпезно, блестяще, где-то проглядывают элементы барокко, но они перемешаны… много с чем перемешаны. Ну и в моё время точно не было на стенах панно с танцующими балеринами, сценами из спектаклей, всякими пейзажами. Не было, потому что в моё время балерины на картинах и панно не танцевали, в смысле, не двигались, водопады на пейзажах не текли, а деревья не качались. А если прислушаться к некоторым картинам, можно услышать, как поют нарисованные на них оперные дивы. А если не прислушиваться, они просто стоят, улыбаются и время от времени раскланиваются. В общем, Хогвартс с его говорящими портретами отдыхает.

В какой-то момент, когда мы были в верхнем фойе, возле буфета, у меня в сознании тренькнул таймер, который я предусмотрительно установил. Я встрепенулся:

— О! Ребята! Нам пора! Крёстный велел быть в ложе до первого звонка.

— Ой! — пискнула Даша и попыталась меня куда-то потащить.

— Ты куда? — удивился Строгин. — Лестница же вот!

И указал совершенно в другую сторону. И мне это показалось, или в его глазах мелькнула капелька торжества?

Пока шла эта перепалка я вызвал на свой нейроинтерфейс схему театра и когда мы спускались по лестнице я не позволил Даше увести меня в подвалы. В результате мы успели, даже немного заранее.

— Успели? Молодцы! — похвалил нас крёстный, когда мы вошли в царскую ложу.