Все-таки второй раз так попасть — не первый. Годяй после некоторой оторопи решительно поднялся на ноги, желая разобраться с очередным нападением. В густых клубах дыма, исходившего в двух местах с пола, было по-прежнему мало что понятно. Терзающие сознание крики, испуганная вусмерть Карина, обхватившая руками голову, уткнувшуюся в столик, завязавшаяся отчаянная борьба вокруг невзрачного городского рюкзачка за столиком слева, ноющие приближающиеся звуки сирены... Неожиданно для себя Годяй, впав в ярость от соленого привкуса на губах, подскочил к месту драки и, разглядев на верхнем из борющихся маску, не раздумывая ткнул в него ножом, одновременно нажимая кнопку активации. Тело вздрогнуло, обмякло, потом повалилось в сторону, открыв под собой хрипящего темнокожего с лопнувшими от напряжения сосудами белков глаз. Несмотря на жалкий внешний вид, коренастый плотный мужик с кудрявой головой, покрытой пылью и приправленной остатками еды, ненавидяще полоснул своими страшенными глазами по парню и в его руках немедленно появилась знакомая до боли ребристая палка. Тогда парень, испугавшись, ткнул и в него, после чего неожиданно увидел в двух шагах от своих жертв предмет, из-за которого с необычайной скоростью уносились одна за другою жизни дерущихся. Ничего не соображая, только чувствуя его важность, он схватил рюкзачок и подскочил к Карине.

— Умоляю, спрячь это под кофту и чеши отсюда, — все еще в запале, прошептал он. — Только спрячь сразу, но не в нашем отсеке.

Увидя непонятливый испуганный взгляд, Годяй резко поднял девушку со стула, торопливо засунул рюкзак под кофту и настойчиво подтолкнул к выходу из корта. Потом взял стул, с любовью оглядел так мало побывавший в руках нож, положил его на стол и сел в ожидании полиции, чувствуя необычайную слабость во всем теле. Когда появились первые люди в черной форме, он уже блаженно улыбался, представляя на своих щеках ласковый ветер с далекого, как Млечный путь, теперь моря.

Единственное, что запомнил, будучи уже скованным и грубо запихнутым в машину — это тоскливое чередование ярких пятен света сквозь решетки за стеклом, постоянно напоминающих, где он на самом деле. Когда пытались допросить по горячим следам учиненного им побоища, тупо молчал, пытаясь уткнуться взглядом в коричневый след от пролитого на столе, постоянно напоминая себе по многочисленным фильмам, что в первые часы после задержания даже невиновные могут крупно облажаться, подставляя себя под дальнейшие неприятности. Под конец допроса его злорадно несколько раз сильно пнули, заставив застонать, и отправили в камеру.

Ворочаясь на жесткой кровати, Годяй всю ночь пытался осмыслить свои действия, но, к своему удивлению, не нашел ничего предосудительного, кроме неожиданного для самого взрыва дикой жестокости. Хотя в той ситуации, будь он менее яростен, трудно было угадать, чем все закончится. Опять же, Каринка рядом находилась... Добралась ли она благополучно до отсека, нормально ли хоть этот злосчастный рюкзак спрятала? Если нашли, точно хана обоим, и без карт Таро понятно. Если нет, надо всеми силами попытаться выкрутиться из опасной ситуации, грозящей надолго оставить его в этом мире не с самыми лучшими перспективами. С этими мыслями он не заметил, как провалился в черноту беспокойного сна.

Карина же в этот предрассветный час, если его можно было так назвать, еще не спала. Крайне испуганная и встревоженная, она только недавно стала понимать, что произошло, но поверить, что в целом мирный и спокойный парень опять совершил убийство, на этот раз ничем не обоснованное, было не в ее силах. Рюкзак она, конечно, спрятала, даже не заглянув внутрь, настолько произошедшая с ними ситуация ее потрясла, автоматически прополоскала заляпанную кофту под струями пара, повесив сушиться, после чего завалилась на постель. Так что же дальше делать? Утро, конечно, вечера мудренее, никто не спорит, но вдруг ночью заявятся непрошенные гости в форме, что им говорить? Нет, если все устаканится, надо оказаться подальше от этого придурка, оказавшегося самой настоящей кровожадной гориллой, а не скромным неудачником с рабочей окраины города. И пофиг его прошлые заслуги в игре, от таких буйных нормальные люди должны за три версты держаться, если ночью заявятся, как на духу выложит им все, не раздумывая. Хватит с нее, устала уже от общения с соплеменником из прошлого. С такими мыслями она и лежала, бездумно таращась в верхний ярус, пустой и безжизненный, только беззаботно скачущие по саванне зебры на экране окна напоминали о где-то затерянной свободе.

***

Из сообщения.

«Парень влип в очередную историю, стараюсь вытащить. Требую увеличения вознаграждения, иначе намерен разорвать контракт с разработчиками. Терплю игру только из-за таких поручений, как ваше. Уже заработал игровой гастрит.Тестер.»

— Как вчера, в молчанку будем играть?

— Нет. — глухо буркнул Годяй, уставившись в стол. — я просто защищался...

— И при этом убил троих граждан Пришельска, — иронично вторил ему голос напротив.

Парень поднял глаза и встретился взглядом с допрашивающим. Вот откуда у них, что в прошлом, что в будущем одинаковое выражение лиц? Работа так влияет?

— Странные у вас граждане, господин следователь. Со стульев валят мордой на пол, убить грозятся. В наши времена граждане поспокойнее были, например, бабушек через дорогу переводили, места в автобусе уступали.

— Они ранее были вам знакомы?

— Я с гопниками не общаюсь!

— Кто такие гопники? — не понял дознаватель.

— Гопники — это те, — начал объяснять Годяй, — кто останавливает поперек дороги, спрашивает сигарету, а потом бьет, смотря по обстоятельствам, есть ли они у тебя или отсутствуют.

— Поподробней про сигареты! Что за дрянь? — оживился мужик напротив.