На открытой местности Какаши заметил двоих, что стояли и яро о чём-то спорили. Пепельноволосый через каждое слово вставлял ругательство, а шиноби в маске, казалось, был готов броситься на напарника. Но не это было главное.

Четвёрка шиноби из Такуми оказалась мертва. И не просто мертва. Их тела были изуродованы. Парень и девушка с разорванными грудными клетками. Синеволосый мальчик с рваной раной на животе и колотой в сердце. А в здоровяке даже нельзя было узнать человека из-за того, что оный был весь покрыт кровью, к тому же без правой руки и без головы. Последняя, кстати, оказалась у пепельноволосого. Тот активно ей размахивал.

Внезапно наёмник в маске обернулся и прохрипел:

— Кто здесь? Выходи.

Какаши нахмурился. Он идеально скрыл свое присутствие. Благодаря последним тренировкам он отточил свою маскировку до такой степени, что теперь ни Тензо, ни знакомые инструкторы из АНБУ не могли его обнаружить.

«Видимо, почувствовал направленное внимание. Впрочем, неважно…»

Джонин вышел из восточного леса спокойным шагом. Изначально он хотел лишь разведать, что да как, а затем вернуться назад, ведь у него нет с этими шиноби личной вражды. Но раз уж его обнаружили, то нет смысла более отступать. Да и Минато-сенсей бы этого не одобрил. Всё же косвенно наёмники нанесли серьёзный ущерб психике Наруто, и сын Четвёртого собирался лично убить этих нукенинов из-за того, что те сотворили с ниндзя из Деревни Ремесленников. В реакции Узумаки нет ничего удивительного. Для неподготовленной детской психики подобные картины и вправду были слишком жестоки.

Какаши стало жаль мальчика. Ему не хотелось, чтобы Узумаки так рано погрузился в это все. Кроме того, он не хотел, чтобы его руки обагрились кровью так рано. Впрочем, сам он начал убивать, еще будучи чунином, гораздо младше Наруто. Но тогда это было необходимо, тогда этого требовали обстоятельства и военное время. Сейчас же все несколько иначе.

Какаши медленно подходил к наёмникам. После схватки с Наруто и призыва нинкенов у него осталось больше половины резерва. Он разгонял чакру по телу, готовясь к битве. Также он открыл миру свой Шаринган. Хоть Хатаке и не собирался изначально его использовать, но противников два. И судя по тому, что они тут устроили и какая битва здесь прошла, оба шиноби S-ранга. А с недавних пор Какаши не привык недооценивать оппонентов. Мимолетно он отметил, что на пепельноволосом было множество шрамов и будто новая розоватая кожа. Приглядевшись, он понял, что тело парня регенерирует, причем с невероятной скоростью, сравнимой с регенерацией от биджу. Позже он заметил и швы на шее.

«Геном восстановления? Хотя нет, он ведь жрец Джашина, потому это лишь дар Тёмного бога. Но в любом случае расслабляться не стоит».

Глаза наёмника в маске расширились в узнавании.

— Хидан, будь осторожен, — сказал он. — Это Копирующий ниндзя Хатаке Какаши.

Молодой шиноби перестал размахивать головой здоровяка и отбросил ту в сторону, оглядывая джонина Конохи.

— Ну и че, бля? Типа он крутой перец, да?

— О, поверь. За слабака не будут давать семьдесят миллионов рье в Книге Бинго. Хотя это было раньше. Сейчас его там нет. Но всё же я знаю много людей, которые захотят получить его голову и дадут гораздо больше.

— Какузу, ты заебал со своими деньгами. Мы, блядь, столько голов не унесем.

— Заткнись.

«Охотники за головами», — мелькнуло у Какаши.

Итак, перед ним убийцы, и один из них кровожадный маньяк-джашинист. Судя по тому, что он слышал о жрецах Джашина, некоторые из них обладали бессмертием, которое поддерживалось жертвоприношениями темному богу. Второй с неизвестными способностями, но тоже, судя по объему чакры, невероятно силен. Потому ему не остается выбора, как применить новую технику.

«Ну что же, моя совесть будет чиста».

Какаши снял маскировку с ауры, высвободив яки. Какузу заметно напрягся. Однако Хидан лишь оскалился:

— Это охуеть какой рыбный день, Какузу. Можно я принесу этого мудака в жертву Джаш…

Наёмник не успел задать свой вопрос. А Какузу не успел понять, что произошло. Он с недоумением уставился на катану, что вышла у него из груди; по лезвию оружия пробегали разряды чакры молнии.

— Райтон: Сандаассасин, — Какаши произнес название техники, после чего наёмник потерял голову. В буквальном смысле.

Хидан с неверием уставился на голову напарника, что покатилась по земле. Глаза Какузу были широко открыты, а маска спала с лица, оголяя зашитый рот.

— … шина? Бля… — перед глазами жреца Джашина полыхнула вспышка молнии, а в следующий миг его тело оказалось порублено на куски.

По телу Хатаке пробегали синие всполохи, обычно растрёпанные волосы наэлектризовались, встав дыбом. Кожа слегка покраснела.

Катана медленно вошла в ножны, а Какаши выдохнул и развеял дзюцу.