Но Сайтаме было как-то по барабану. Он не придавал этому значения, а намёки игнорировал. По правде говоря, он не хотел заводить никаких отношений, ибо в далёком прошлом имел довольно неприятный опыт общения с противоположным полом. Тот случай в ресторане, где прошло его первое свидание, по-прежнему заставлял относиться к девушкам с большой настороженностью.

Хотя, стоит заметить, он уже давно знал Анко. И ничего плохого Митараши ему не сделала, скорее, наоборот. Их можно было назвать хорошими приятелями или даже друзьями. Они действительно много времени проводят вместе. Но именно как потенциальную девушку Сайтама её не рассматривал… по крайней мере, до разговора с Хокаге.

— … пробовать идти по новым стезям, да, старик? — едва слышно пробормотал он.

— Так что? — Анко приблизилась, чтобы расслышать его получше.

— Ну ок. Пошли к тебе…

Глава 48

Какаши размышлял о том, когда же его жизнь столь резко переменилась. Когда он перестал жить прошлым и стал заботиться о настоящем.

И всё указывало именно на тот момент.

— Сайтама.

До судьбоносной встречи с лысым шиноби он едва существовал, виня себя в гибели Обито и Рин. Он пытался забыться на миссиях. Но не выходило. Большую часть времени в Конохе он проводил подле могил сокомандников и сенсея. Лишь любимые книжки Джирайи-самы позволяли выныривать из пучины депрессии и уныния, но лишь ненадолго.

Однако в тот самый миг, когда он встретил этого жуткого лысого монстра — всё изменилось.

Он ощутил на собственной шкуре, что является муравьём в мире шиноби. Он понял, что его жизнь могут забрать в любой момент, и с тех пор он тренируется как сумасшедший. Его мотивировал страх. Страх вновь оказаться перед этим чудовищем и сойтись с ним в битве.

Возможно, если бы он тренировался в подобном ключе в течение многих лет, без преувеличения встал бы на вершину мира шиноби. Но сейчас глупо кусать локти и жалеть о несбыточном.

Он хотел стать сильнее, и он чувствовал, как становился сильнее день ото дня. Вот только это лишь добавило ему геморроя…

— М-ма-м-ма… Хокаге? Серьёзно? — вслух размышлял он, деревянным шагом следуя к клановому кварталу Сенджу.

Хирузен передачу шляпы мотивировал преемственностью поколений. Мол, Третий — обучил Джирайю, тот — обучил Минато, который стал Четвёртым Хокаге, и Какаши сам ками велел занять этот пост.

Причём как хитро к этому подвёл, чёртов старик с трубкой. Сначала вызвал на миссию С-ранга по осмотру и анализу документов в Башне Хокаге. Какаши сроду таких миссий не давали, и это показалось ему тревожным звоночком. Всё же это больше относится к аналитикам клана Нара, а он тут должен был мало того, что ознакомиться с биджевыми бумажками, так ещё написать краткие выжимки по каждому документу. Да если бы не чакра Райтона, позволяющая справляться со всем в десятки раз быстрее, и не ускоренное восприятие от шарингана, он бы там на многие сутки застрял. Всё же стопка из документов там была высотой в метр, не меньше.

А после успешной миссии старик похвалил его: «Молодец! Из тебя будет отличный Хокаге…»

Какаши подумал, что Хирузен пошутил. Но последующие доводы старика подводили Хатаке к мысли, что ему от участи быть правителем деревни в будущем отвертеться будет очень трудно. Однако он хотя бы попытается.

Хирузен даже для пущего убеждения пообещал научить «Тоомегане-но-дзюцу», и даже дать шар-артефакт, дабы Какаши мог подглядывать за куноичи в купальнях.

Какаши отныне это было неинтересно, но он оценил сие предложение Третьего как мощный козырь, который вполне мог сработать на Джирайе.

— Не переживай, Какаши, — говорил тогда Хирузен. — Я тебя всему обучу. Да и не сразу ты займёшь этот пост, будь спокоен. Более того, когда займёшь — я буду тебе помогать, направлять и подсказывать…

«Он просто хочет спихнуть ответственность… как напряжно», — подумал Какаши в стиле Нара.

Разговор так и остался открытым. Какаши не собирался просто так сдаваться. Да и столь огромную ношу тащить на своих плечах не желал.

Вот в таких тяжёлых мыслях Хатаке и дошёл до дома, где проживала Цунаде Сенджу.

Вспомнив, для чего он сюда, собственно, пришёл, он передёрнул плечами и утер каплю холодного пота.

Затем уверенно постучал в двери…

* * *

Цунаде пристально вглядывалась в лицо Какаши. Как бы она хотела, чтобы он снял эту чёртову маску, чтобы можно было прочесть его эмоции.

Женское любопытство неискоренимо, однако Принцесса Слизней пыталась с этим бороться. Она уже простила Какаши и даже была благодарна за своеобразную терапию гемофобии. Хотя вслух никогда это не произносила.

Глядя на напряжённый взгляд, полный ожидания её ответа, она молвила:

— Как ты и просил, я не буду спрашивать, зачем тебе это надо, — затем, осклабившись, добавила: