Мощная ударная волна породила жуткое землетрясение, поднявшее в небо облако пыли. Единственное уцелевшее здание — башня Пейна — в этот раз не выдержало и сложилось, словно карточный домик под порывом ветра.

Гедо Мазо не удержала равновесие и упала ничком, зубастой мордой пропахивая грунт. Пурпурные драконы развеялись цветной пыльцой ещё мгновением ранее от непрямого удара Сайтамы. А лысый стоял на коленях, обхватив голову, и рыдал…

* * *

Он не плакал. Нет, он совсем не плакал. Просто пыль попала в глаза. И вообще — та скупая слеза была пролита не из-за какого-то сейфа.

Сняв алые перчатки и протерев глаза от скопившейся влаги, он таки смог отбросить хандру и поднялся.

Ещё будучи в огромном джакузи (точнее, в одной из высоток Аме), он отправил сейф подальше, как раз перед тем, как опробовать серьёзную технику под крутым названием: «Стиральная машина». А потом… потом он совсем забыл о ящике с драгоценностями в горячке боя.

Поблизости его видно не было. Но учитывая, что Пейн не так давно применил ту странную технику для формирования «папье маше» из камушков, сейф вполне могло гравитацией затянуть в ту сферу.

А если учесть, что Сайтама собственноручно (хотя, скорее, «собственноножно») отправил шарик в космос, то… настроение Сайтамы упало ниже плинтуса.

— Ну, подумаешь, миллиарды… — шевелил он губами, хотя лицо его оставалось пустым. Не тем пустым, когда оно выражало безразличие и скуку, а Пустым — в плане тотального опустошения эмоций от сильного потрясения.

Это можно сравнить с тем, когда ты чего-то очень сильно ждёшь, буквально предвкушаешь достижение цели и получение удовольствия, а потом — бац… тебе внезапно на голову срёт огромная птица обломинго. И ты на некоторое время будто получаешь удар под дых.

— Ладно, — просипел он, — легко пришли — легко ушли.

В самом деле, он ведь не какой-то бедняк, трясущийся над каждой копейкой. Он уже вполне себе состоятельный джонин скрытой деревни, с повышенным жалованием, крупной суммой на счету в банке, да и вообще…

— Р-Р-О-А-А-А-Р-Р! — его размышления наглым образом прервал тот бурый монстр с повязкой на глазах. Из его пасти выпадали комья земли — видимо, она пришлась ему не по вкусу.

Смотреть на этого монстра или проверять, на что он способен, не было никакого смысла, особенно это казалось бесполезным после потери сейфа. Потому силуэт лысого размылся.

Он в мгновение ока оказался перед зубастой мордой, занося крепко сжатый кулак для серьёзного удара…

Глава 60

Лысый уже хотел было обрушить кулак на голову исполинского монстра, как глаз зацепился за одну примету.

«Повязка?» — мысленно вопрошал Сайтама. Ему вспомнились слова Джирайи перед тем, как он спустился в канализационный коллектор, дабы проникнуть на базу Акацуки: «…Это, скорее всего, нечто довольно объёмное, возможно, покрытое фуин-письменами… по нашим сведениям, один сосуд — точно напоминает большую голову с повязкой на глазах, что-то вроде статуи…»

Он пришёл на базу этой организации ряженых плохишей, чтобы найти сосуды для биджу. Из того, что он припоминал, биджу — это хвостатые демоны, что обычно заключены в джинчурики. Одного из них Сайтама знал лично — его новый ученик — Наруто. И Акацуки похищали джинчурики, чтобы извлечь этих самых демонов и куда-то запечатать.

Огромная башка в наличии есть. Повязка на глазах — есть. Какая-то резьба чёрными линиями по телу монстра имеется. А на цепи, свисающей из места, где у обычного человека должно быть ухо, на манер длинной серьги, виднеется фуин-свиток. По трём пунктам совпадения есть. Да и чудик этот вполне похож на ожившую статую.

«Блин, не прошло и полгода», — подумал он.

Судя по всему, Сайтама таки нашёл, что искал. Сосуд для биджу. И задание от Хокаге заключалось в том, чтобы найти его и… захватить. Вряд ли старик обрадуется, если он ненароком его уничтожит. К тому же серьёзный удар повредит не только статую, но и отправит на тот свет всех заключённых в ней биджу. А хвостатые — это имущества скрытых деревень. Уничтожение имущества грозит ему небывалым штрафом. Если бы у него были сокровища из сейфа Акацуки, он бы, возможно, смог откупиться от скрытых деревень, но, учитывая произошедшее, лысый уже попрощался со своими денежками. Имеющихся же на банковском счету в Конохе вряд ли хватит, дабы умаслить разозлённых — от потери главного оружия — правителей деревень.

«Ладно, живи пока», — заключил Сайтама. Кулак разжался. Мимические морщинки на лбу расправились, а набухшие венки от усиленного мозгового штурма вновь скрылись под кожей.