Он принёс своё оборудование в фуин-свитке. Тут же буквально на коленке сделал анализ крови и выдал быстрый результат: «ген — Узумаки (совпадение: 92%). Группа крови: AB».

Услышанное огорошило Сенджу. И не тем, что группа крови пациента оказалась чрезвычайно редка, а тем, что он должен быть из Великого клана. Красноволосым Узумаки. Вот только цвет волос Нагато говорил, скорее, о принадлежности к Хатаке или о родстве с Джирайей, но никак не с Узумаки при таком-то процентном показателе генной совместимости.

Было решено сделать переливание крови. Донором стала Карин, у неё оказалась та же группа. Приняв кровевосстанавливающие и чакровосстанавливающие пилюли, она легла рядом с полутрупом, а Цунаде обеспечила снабжение чакрой. Процесс пошёл.

Змеиный Саннин же за полтора часа сделал фуин-печати накопления на теле Нагато, благодаря которым состояние пациента стабилизировалось. И могло характеризоваться как «среднетяжёлое».

— Фуин-печати — это временная мера, нацеленная на поддержку организма в текущем состоянии, — сказал тогда Орочимару. — Твоей младшей ученице с моей помощью нужно будет их подпитывать по крайней мере раз в сутки. Если ты действительно хочешь, чтобы он не просто выжил, а пришёл в себя, ему нужно привить геном Первого. Чем скорее, тем лучше.

— Ты с ума сошёл? — шепнула ему на ухо Цунаде. — Проводить эксперименты над пациентом? Не позволю. Я его спасти хочу, а не убить.

Змеиный Саннин пожал плечами:

— Если всё удастся, то жизненная энергия, полученная от Первого хокаге, быстро восстановит его. У меня уже отработана успешная пересадка данного генома на двух подопыт… м-м… пациентах, — оговорился он и с предвкушением осклабился…

Цунаде мотнула головой, отбрасывая воспоминания о прошедшей ночи.

Она решила пойти закрыть дверь изнутри, чтобы лечь на кожаный диван и заснуть. Это всё, чего ей на данный момент хотелось больше всего. Однако стоило ей подойти к зелёной двери, как послышался стук.

Тук-тук-тук-тук… тук… тук…

Так стучал только один человек. И, несмотря на его помощь этой ночью, видеть Цунаде его не хотела.

— Орочимару, — открыв двери, процедила она и сложила руки под объёмной грудью.

— Ку-ку-ку, я тоже рад тебя видеть, старая подруга, — ощерился в плотоядной улыбке Змеиный Саннин. — Разрешишь войти?

Цунаде решила пустить мимо ушей неприятный эпитет «старая», отошла в сторону, пропуская бывшего сокомандника внутрь кабинета, и закрыла за ним дверь на защёлку.

Орочимару прошёлся по кабинету, окидывая тот оценивающим взглядом. Он осмотрел полки с книгами, стол, заваленный историями болезней и другими бумагами, небольшой телевизор, что давно не включался, и кожаный диванчик, который саннин тут же занял.

— Неплохо-неплохо.

— Что именно неплохо? — с раздражением спросила Цунаде, усевшись в кресло за рабочим столом.

— Неплохо мы с тобой сегодня поработали, — принялся объяснять Змеиный Саннин. — Неплохо ты устроилась в Конохе. Неплохо твои ученицы разбираются в ирьёниндзюцу. Особенно меня заинтересовала та мелкая Узумаки. Прекрасный экземпляр… вот бы мне она досталась, — мечтательно закатил глаза он.

— Это моя ученица, — прошипела Сенджу, — и я не дам её тебе.

— А я разве просил? — притворно удивился Орочимару. — Побойся ками, малышка Цу, я пришёл сюда лишь за одним. И это точно не твоя ненаглядная Карин.

Его взгляд изменился, а лицо прорезала змеиная ухмылка.

— Отдай мне то, зачем я пришёл.

— Как будто я знаю, зачем ты пришёл.

— Ой, да брось, — саннин встал с дивана и мягким стелющимся шагом хищника зашёл к ней за спину. — Давай мы не будем играть в эти игры. Ты прекрасно знаешь, что излишней добротой я не страдаю. И за простое «спасибо» никогда ничего не делаю.

Цунаде потребовалось всё её самообладание, чтобы не вскочить на ноги и не принять боевую стойку. Всю усталость и сонливость как рукой сняло. Позади неё стояло чудовище. Убийца и вивисектор, легко забиравший жизни, — как на мировых войнах, так и во время экспериментов — бесчисленного количества людей. И хотя он не выпускал свою жажду убийства, но даже тех отголосков недовольства хватало, чтобы её инстинкты забили тревогу.

Однако разум возобладал над инстинктами. Она подавила тревогу. Орочимару теперь работает на Коноху. Его мозги промыты Яманака и Джирайей. Он не может навредить никому из деревни. Потому её волнения беспочвенны.

Прохладные пальцы Орочимару вдруг коснулись её шеи. Ее тело дернулось как от разряда током.

Но она осталась неподвижной, глядя в одну точку перед собой:

— Что ты де…

— Цунаде, — он склонился над её ухом. — Что-то ты излишне напряжённая. Тебе нужно расслабиться.