Однако что Сакура могла сделать? Как ей стать полезной и сильной? Она ведь бесклановая, каких-либо личных наставников у нее не было, а Какаши-сенсей ничему не учит и, скорее всего, учить не собирается. Сама девочка тренируется каждый день по полчаса, а иногда даже по часу, ради поддержания фигуры. Доступа к каким-либо особым техникам у неё также нет, тем более у Сакуры относительно небольшой запас чакры, потому ниндзюцу однозначно не её путь. Хотя учителя в Академии нередко хвалили Харуно за хороший контроль, но кроме него и отличных знаний академических дисциплин у нее больше ничего нет.

От самобичевания маленькую куноичи отвлек Наруто:

— Ну что, Саске, разомнемся?

Учиха отошёл от удивления и лишь хмуро кивнул:

— А клонов рассеивать не собираешься? — хмыкнул брюнет, оглядывая тренирующуюся толпу клонов в другом конце полигона. — Неужели настолько уверен в себе?

— Нет, — предвкушающе осклабился Узумаки, — мы ведь договорились о спарринге в тайдзюцу. Но если ты захочешь использовать все, то и я не буду сдерживаться…

— Пока что хватит и тайдзюцу, — перебил блондина Учиха. — Все же не хочу тебя случайно прикончить.

Наруто добродушно рассмеялся, почесывая макушку. Раньше бы он, скорее всего, разозлился и бросился в драку, услышав подобную подначку. Однако Сакура заметила, что за последний десяток дней Наруто сильно изменился. И она сейчас уже не была столь твердо уверена в победе возлюбленного.

Узумаки отошёл чуть дальше, рукой подзывая брюнета за собой.

— Пф… — произнёс Учиха, последовав за сокомандником.

Сакура стояла, сжав кулаки и прикусив губу.

«Этот дурак ведь не сможет победить Саске-куна?» — мелькнуло у неё.

«Конечно нет. Саске-кун лучший», — вторило её альтер-эго.

Наруто остановился. Его тело было расслабленным и казалось абсолютно открытым. Учиха же застыл в незнакомой боевой стойке в нескольких метрах от блондина.

— Хорошо, Саске, — Узумаки плотоядно оскалился, осматривая оппонента. — Нападай…

Много ли нужно человеку? Это смотря какому. Да и зависит от обстоятельств. Тадзуна, к примеру, радовался как ребенок, когда увидел знакомые зе́мли или, вернее сказать, во́ды. А все потому, что команда сопровождения попалась ему сумасшедшая, особенно наставник-джонин. Самой адекватной казалась девушка по имени Тен-Тен. Сероглазый парень-генин казался монстром, а мини-копия джонина по сути ничем не отличалась от своего сенсея…

За эти три дня многое произошло. В первый день архитектор чуть не умер из-за перенапряжения. Все же Тадзуна уже немолод и бежать десятки километров в день для старика слишком, тем более до этого он вел не очень активный образ жизни. Во второй день архитектор чуть не помер трижды. Один раз — от остановки сердца и нехватки воздуха — чёртов джонин не собирался щадить клиента, а все причитания Тадзуны по этому поводу игнорировались. Второй раз — от руки пары наемников-шиноби из Скрытого Тумана. Третий — от сотрясения: камень, случайно попавший ему в голову, был довольно увесист, но Тен-Тен диагностировала ушиб и отсутствие сотрясения, потому, когда вернулся джонин, эти монстры хотели опять совершить марш-бросок. Однако Тадзуна, учитывая прошлый опыт, попросил, чтобы его понесли на носилках или соорудили нечто вроде паланкина.

Наивный архитектор вздохнул с облегчением, когда мужская часть команды принялась сооружать переносной деревянный кузов на двух жердях. Правда, жерди показались ему коротковаты, но шиноби ведь лучше знают, как им строить. Все же им нести. Архитектор думал, что теперь-то он точно сможет вздохнуть спокойно, выпить саке, возможно, даже задремать в пути. Но не тут-то было. Стоило Тадзуне забраться в ящик паланкина и вытащить бутыль из заплечного мешка, как его тут же подбросило вверх; больно ударившись головой о «потолок» кузова, архитектор тогда грязно выругался, но то было лишь начало. И следующие два дня для Тадзуны превратились в сущий ад. Он вообще-то не страдал морской болезнью, и его никогда не укачивало ни в лодках, ни в повозках. Однако в этот раз команда монстров будто специально издевалась над бедным стариком. Его трясло в паланкине так, как не могло трясти вообще ни при каких обстоятельствах. Выглянув в отверстие сбоку, он тогда ужаснулся, ведь его несли не по земле, а в воздухе (!), перепрыгивая с ветки на ветку. Уже позже Тадзуна выяснил, что шиноби называют данный способ транспортировки «перемещение верхними путями». Зачем вообще нужно было к кузову прикреплять палки, если его несли каждый шиноби поочередно? И почему нельзя было бежать по земле — архитектор также не понимал. Мало того, что его тело от подобного обзавелось множеством синяков и ушибов, так ещё и привалы в таком режиме перемещений устраивались не раз в несколько часов, а раз в восемь…