Хотя мне было плевать даже если он лицемерил. Будущего у короля этих земель уже не было, как и у Лорафорнов. Это их закат, позорный и печальный. Их либо раздавят объединившиеся Лилианы и Флорианы, либо поглотит Король-чародей. Я решил просто сделать ставку на второго, ведь враг моего врага — мой друг. Хотя если он всё же сдержит слово, то будет отлично. В противном случае… преклоню перед ним колено, как сделают и другие. А там уже видно будет, предать ли его или счесть достойным.

— Вот и всё, Рина, здесь наши пути разойдутся, — произнёс я уже на площади.

— Ты монстр, Алексиар. Ещё больший, чем тот кто был в этом теле раньше, — ответила она мне, с презрением и чистой ненавистью смотря в глаза.

— На этих руинах ты сможешь построить что угодно. Можешь провести реформы по отмене крепостного права, можешь установить тотальную диктатуру. Так или иначе все прошлые устои были уничтожены и ты теперь встанешь во главе народа. А там видно и будет, лицемерка ты или действительно представляешь из себя нечто большее чем я, — с усмешкой произнёс я, после чего подшпорил коня и погнал его прочь.

Я не чувствовал ни вины, ни угрызений совести. Может быть она была мертва, а может быть я был просто бесчестным ублюдком. Однако я был свято уверен в том, что делал всё правильно. Хотя тяжесть на душе давала о себе знать. Больно было погибших солдат. На простой народ было плевать, но даже набранное недавно ополчение, которое было сражаться и умереть за то, во что верило… их потеря тяжело мне давалась. Ведь они были настоящими людьми, именно что настоящими, живыми и искренними, в отличии от обитателей скотного двора.

Хотя даже так, я понимал, что в целом действую исключительно в корыстных целях на благо себе, лишь оглядываясь назад и делая поправки по мере возможности касательно чужих желаний. Ведь хоть я и держал солдат в тепле, честно отсылал выплаты семьям погибших, снаряжал их лучшим оружием, которое можно было достать, но в конечном итоге они сражались против тех на кого я укажу пальцем.

Впрочем, глядя на своё войско я понимал, что их всё устраивало. Даже большая часть ополченцев осталась и решила идти за мной, чтобы разгромить Флорианов и освободить живущих там людей. Всё же в этом феодальном мире давно требовались реформы.

Хотя большинство из них даже не требовало уничтожения монархии, ведь все понимали, что это невозможно с учётом превосходства магов. Они просто требовали уважения к себе, к своему труду и к собственным жизням. Ведь маги давно могли провести водоснабжение в каждую деревню, снабдить всех огненными кристаллами для отопления, но… не делали этого, считая простых смертных за скот.

И именно поэтому Флорианы проиграют в любом случае. Ведь хоть маги и являлись центром любой системы, но что они будут жрать, когда все эти простые мужики пойдут на бунт? И ведь не берёшь всех, и рабство обратно не вернёшь в силу тотальной не эффективности рабского труда, а также невозможности создавать при нём достойных специалистов. Поэтому либо придётся идти на уступки, чего Эрзенхар не сделает в силу своих принципов, либо сдохнуть.

Я же ехал в Флору для того, чтобы лично проследить за осуществлением второго варианта.

— Ваше величество! Ваше величество! — вопя и спотыкаясь, слуга бежал прямо к трону короля Флоры, Эрзенхара Флорианского, пролившего родную кровь в угоду своим амбициям и мерзким понятиям чести. — Бастард! Он идёт!

Горело королевство Флорианов в огне праведной мести. Уставшие от тирании люди восставали и устраивали мятежи, крестьянское ополчение уже насчитывало десятки тысяч мужчин с оружием и они давали бои даже рыцарям-магам, погибая тысячами, но круша цвет рыцарских домов. Экономика встала, кузницы не производили мечей и лишь на северной части удавалось контролировать собственные земли путём тотальной тирании.

Эрзенхар же с каждым днём всё больше сходил с ума. На его жизнь покушались трижды, но кто был заказчиком? Друзья? Враги? Родные? Эрзенхар собственноручно перебил или пересажал половину своего рода, всех кто был уличён в нарушении кодекса чести, коррупции или в чистоте крови. Он понимал, что собственные союзники могли желать его смерти. Кто-то уже наверняка продумывал мятеж.

— Где мой средний сын? — тихо произнёс он, пустым взглядом одаривая своего слугу.

— Ведёт бои в в Лоре.

— Так долго… я же велел ему вернуться.

— Ему перерезали путь, он…

— Он предатель. Уже договаривается с врагом, чтобы предать меня и сесть на трон. Он всегда завидовал моему первенцу… кстати, где он?

— Вышел с армией дабы разбить войско бастарда.

— Значит одной проблемой меньше.

— Бастарда поддерживает король-колдун. Также он начал интервенцию в Лору. Боюсь… мы все проиграем ему.

— Мой истинный сын справится. Что касается второго… командир моей королевской гвардии казнит его, — Эрзенхар махну рукой и под полные ужаса взоры придворных, слуга ушёл вместе с побелевшим командиром гвардии, который лично тренировал всех детей своего господина.