Марио кивнул и продолжил воздействовать на Державина целительской магией, но уже понимал, что лечит медленнее, чем распространяется отравление. Совсем скоро у магов откажут ноги и руки. А затем и внутренние органы.

А затем все ввосьмером они упёрлись спинами в холодную сталь, плотно упакованную эфиром. В эти ворота можно было биться веками, но ничего не случилось бы. А снаружи даже не услышали бы звука.

— И что теперь? — спросил Тарковский, глядя на остальных.

— А теперь приготовьтесь умирать, — тихо прошептал Марио, глядя на противника.

Вражеские эфирники создали огромный вал из целой смеси магий. Его нельзя было перешибить чем-нибудь одним, если это не магъядерка, конечно. И весь этот вал был усеян шипами, стремящимися проткнуть, порезать, изувечить.

— Сомкнуть щиты! — распорядился Марио за секунду до того, как вал тяжело покатился на них, постепенно набирая скорость. — Держать изо всех сил.

Между щитами Сан-Донато спереди и гермоворотами сзади было не больше метра. Это жизненное пространство — всё, что осталось у восьми магов, решивших захватить взлётно-посадочную полосу.

Вал со всего маха вонзился шипами в щиты Марио и его подручных. Оттолкнув их на несколько сантиметров назад, он остановился. Шипы блестели и росли на глазах, стремясь найти свою жертву.

Сан-Донато держали. Никто из абсолютов не представлял, каких сил им это стоит до тех пор, пока один сдавленно не застонал.

Державин окинул Сан-Донато беглым и взволнованным взглядом.

Они сдавали. У троих из четверых шла носом кровь, а глаза уже закатывались.

Эфирники должны были вот-вот потерять сознание.

— Я лично прослежу, чтобы ты мучился, — продолжал свою пафосную речь Батори, приближаясь ко мне.

Ну вот почему? Почему все негодяи хотят чего-то пафосно рассказать перед злодейством? Впрочем, этот вопрос не нов, полагаю, им ещё древние задавались. А вот почему положительные герои просто стоят и слушают всю эту бредятину, я не понимаю совершенно.

— Вообще-то я обещал Никите, что он ничего не почувствует, — подал голос Кшиштоф, судя по всему, не согласный с решением босса. — Давайте всё-таки не будем вносить коррективы в процесс.

— Тихо! — шикнул на него Стивен. — Мне этот граф недоделанный столько крови попортил, что просто лишить его магии и памяти будет недостаточно.

Ну всё, хватит с меня! Я не собираюсь всё это выслушивать!

Сорвав магические браслеты, державшиеся-то лишь на паутинках, я вскочил с кровати, предназначенной для проведения операции, на которой лежал до этого.

Моего кульбита никто толком и не заметил. Кшиштоф стоял ко мне спиной, а Стивен повернулся к нему, высказывая своё негодование в мой адрес. Лишь краем глаза он заметил движение, поэтому стал оборачиваться в мою сторону. Но делал он это настолько медленно, что я успел заскучать.

Лишь потом я понял, что каким-то образом активировал боевой режим с ускорением времени.

Одним словом, времени у меня было вагон и маленькая тележка, чтобы растянуть между рук энергетическую паутину, сделать из неё несколько спиц, потому что я помнил про уроки Ван Ли, накачать их самой убойной магией, какая у меня только была и запустить их в Батори.

Всего вышло восемь спиц. Две вошли ему в сердце, две в лёгкие, одна в шею, две в глаза, и одна залетела прямо в рот, пробив череп навылет.

У меня в голове даже некоторое разочарование успело поселиться. Мол, что? И это всё? И вот это хвалёный серый кардинал современности, который держал в узде полмира, а другие полмира в страхе? Что это за розыгрыш вообще?

Но тут боевой режим меня покинул, и я вернулся в обычное время, где мои метательные спицы из паутины только-только проткнули Стивена в нескольких местах, заставив от неожиданности отклониться назад.

Я ждал, когда он упадёт, а он всё не падал. Более того, он разогнулся обратно и встал прямо. Затем вытащил спицы из глаз, изо рта, из шеи и бросил их к моим ногам. При этом спицы из лёгких и сердца продолжали торчать.

— Щ-щенок, — прошипел он, булькая пробитыми лёгкими. — Ты ничего мне не сможешь сделать.

— Это ещё почему? — в конце концов, мне нужно было время, чтобы быстренько сообразить что-то ещё. — Боишься на тот свет идти?

Мне действительно было странно, почему я не добился никаких результатов. И тогда я посмотрел на Батори магическим взглядом одновременно через эфирную линзу. Внутри него творилось что-то невообразимое. Я бы сказал, что там тысячи каких-то живых существ, смутно похожих на магических паразитов, штопают бренное тело мага.

— Потому что я — бессмертный, дурень! — ответил мне Стивен и слегка повёл рукой.