— Угу, — Маша сдержанно улыбнулась, — в последний раз, когда я была в кинотеатре, там показывали документальный фильм про то, как у нас в крае выросли надои у скота.

— Это когда ж ты была в кино? — Хмыкнул я и глянул на нее с прищуром, — да еще и без меня.

— Это было, — хитро глянула Маша в ответ, — когда мы с вами еще не были знакомы, молодой человек.

Погода была чудесной. Теплый июльский вечер грел нас своим обволакивающим теплом. Пах он душистой пряной смесью запаха сухой дорожной пыли и летних цветов. Вечер подходящего к концу июля.

Машину я бросил сегодня на гараже, а знал бы, что у нас кино, приехал бы на Белке. На все уговоры девчонок вернуться за машиной, я ответил отказом. Чего уже время терять, суетиться? Сегодня быть нам пешими.

До центра было пару километров пешком. По пути мы договорились зайти за Сашкой и вчетвером уже в кинотеатр.

Зря девчонки ныли мне про машину. Погода была такой чудесной, что грех не прогуляться. Быстро мы дошли до угла с Сашкиной улицей. Завернули к нему.

— А чего это он? — Обеспокоенно спросила Света, — куда собрался?

Я ничего на это не ответил. Только нахмурил брови.

Возле Сашкиного дома стоял милицейский уазик. Сам же Сашка, против нашего ожидания ждал у машины, уже одетый по форме.

Полминуты глядел он, как мы подходим первыми, да не дождался. Пошел навстречу.

— Здорово, Игорь, — сказал серьезный и даже обеспокоенный Саша, — привет, девоньки.

— А что такое? — Удивленно моргая большими глазами, спросила Света, когда они чмокнулись в щечки — а ты куда?

— На работу.

— Срочно вызывают? — Приподнял бровь я вопросительно.

— Ага, — Сашка вздохнул, — вызывают. Матвей Серый умудрился с отделения нашего сбежать.

— Как сбежал? — Спросил я.

— Да там совсем по-дурацки вышло, — Саня обернулся глянуть, не зовут ли его еще из машины, — к четырем часам приехал за Серым канвой с Кубанки. Собирались его перевозить в район, чтобы определять на суде меру пресечения, пока следствие идет. А потом такое приключилось… Я-то не видел, мне ребята с отделения говорили…

Маша глянула на меня обеспокоенно. Лицо Светы и вовсе побелело, она раскрыла ротик и слушала затаив дыхание.

— Что приключилось? А то тебя сейчас вызовут. Надоест ждать, что ты тут с нами языком молотишь, и не дорасскажешь — поторопил я Сашку.

— Ну да… — Он покивал, — в общем, вот как все, вроде было. Серого надо было перевести с клетки в машину. А он, как на улицу попал, сказал мол, нужно ему в туалет, по большому делу. Иначе не доедет. Ну на него стали кричать, вроде, чего раньше не сказал? А он — не хотел, мол. Ну делать нечего. Вести придется. Вызвался сопроводить его один из ребят с конвоя. Крепкий, вроде, да с автоматом. Пристегнули ребята к нему Матвея наручниками, да со спокойной душой отпустили.

Сашка замолчал, похлопал по карманам.

— Игорь, курить есть? А. Ты ж не куришь.

— Не курю, — мотнул я головой, — ты, Саня, продолжай.

— Угу. Так вот. А дальше жуть че началось. Услышали ребята в нашем милицейском дворе стрельбу. Целую очередь! Кинулись туда всем скопом, а там стоит паренек с канвоя на коленях: голова в крови, фуражка на земле валяется, в руках дымится АКС.

— Серый его смог одолеть? — Нахмурил я брови, — что-то не верится. Матвей щупловат. Я с ним сам дрался. Силой он не отличается.

— Там все по-другому было, — покачал головой Саня, — нам раненый рассказывал, вот как все случилось. Пошли они в туалет, а Мятый ему давай рассказывать, что как же он пойдет по большому, ежели у него рука в наручнике. Или мож, товарищ милиционер хочет сходить с ним вдвоем? Дуплетом?

— Ну и че дальше?

— А че дальше, — пожал плечами Санек, — а дальше отстегнул конвойный Серого и пустил одного в туалет. Стал у двери спиной, да закурил. Ну Серый К-а-а-а-а-а-к бахнет ногами по двери, да так что она настежь, да уголком конвойному по затылку.

Я слушал внимательно. Маша, стоя рядом, обняла свои плечики. Светка и вовсе прикрыла рот руками.

— Правда, конвойный до этого только позже додумался, сначала не понял, что это такое его по голове дало, — продолжал Саня, — он рассказывает, что как Серый выскочил, так еще чем-то его по затылку огрел, вроде камнем. Тогда конвойный на четвереньки и бухнулся.

— Крепкий оказался, — поджал я губы, — еще смог по Серому очередью дать.

— Ну да! Только Матвей к тому времени побежал к ограждению нашему, запрыгнул, перелез и даже в колючке не запутался. Только рубашку свою на ней оставил. А у конвойного, видать, сотрясение. Тот дал очередью Серому вслед, но все в молоко ушло. А потом Серый погнал дворами да огородами. Ушел, сука, пока мы конвойного в себя приводили.